Реферат: Роль религии в Японском обществе
Название: Роль религии в Японском обществе Раздел: Рефераты по религии и мифологии Тип: реферат |
Роль религии в Японском обществе. Древнейшая религия. Древнейшая религия японцев – до объединения страны в первые века н. э. – отражала патриархальный родоплеменной строй, где выделялось воинственная племенная знать и зарождалось патриархальное рабство. Эта религия состояла, видимо, в почитании семейно-родовых и племенных духов и богов-покровителей – ками. Слово «ками» буквально означает наверху, верхний, начальник. Неясно, были ли это первоначально духи умерших, предков или духи земли, стихий; возможно, что в образах ками сливались оба эти представления. Места почитания их были отмечены каменными оградами или простыми постройками. Изображения ками японцы не делали, но в святилищах хранили фетиши – эмблемы божеств. Религия в современной Японии. В Японии исторически укрепились и доныне продолжают господствовать две религии: синтоизм и буддизм. Первая из них – чисто национальная, вторая – занесена в Японию, извне. Поражение Японии во второй мировой войне и крушение милитаристско-шовинистических планов пошатнуло устои официальной религии. Оккупационные американские власти издали в 1945 г. «директиву» об отделении шинтоистской религии от государства. 1 января 1946 г. микадо обнародовал «рескрипт», осудивший прежнюю государственную доктрину о божественности императора и о превосходстве японского народа над всеми другими народами. Особыми правительственными распоряжениями отменялись все публичные церемонии микадо и религиозное воспитание в школах. В неприкосновенности был оставлен лишь придворный культ. В современной жизни Японии религиозность проявляется главным образом в соблюдении традиционных обрядов, особенно домашних. Публичные религиозные церемонии привлекают многих, но отчасти лишь как развлечение и интересное зрелище. Эстетические принципы японского искусства сформировались под влиянием трех важнейших религиозно-философских доктрин, определивших традиционное мировоззрение обитателей Страны Восходящего Солнца, — синтоизма, конфуцианства и буддизма. Синтоизм Синтоизм. В переводе с японского синто обозначает путь богов- религия, возникшая в раннефеодальной Японии не в результате трансформации философской системы ,а из множества родоплеменных культов , на базе анимистических, тотемистических представлений магии, шаманизма ,культа предков. Пантеон синтоизма состоит из большого числа богов и духов. Центральное место занимает концепция божественного происхождения императоров . Ками ,якобы населяющие и одухотворяющие всю природу ,способны воплотиться в любой предмет ,ставший в последствии объектом поклонения ,который называли синтай ,что с японского означает тело бога . Согласно синтоизму, человек ведёт своё происхождение от одного из бесчисленных духов. Душа умершего при определённых обстоятельствах способна стать ками. В ходе становления классового общества и государства складывается идея верховного божества и творческого акта ,в результате которого ,согласно представлениям синтоистов, появилась богиня солнца Аматерасу - главное божество и прародительница всех японских императоров. Синто не имеет церковных канонических книг. В каждом храме есть свои мифы и обрядовые предписания которые могут быть неизвестны в других храмах. Мифы, общие для синто, собраны в книге «Кодзики» ( «Записки о древних делах»),которая возникла на основе устных преданий в начале VIII веке. В ней содержаться основные идеи национализма, которые были возведены в ранг государственной религии: о превосходстве японской нации , о божественном происхождении императорской династии, от основания японского государства. И вторая священная книга «Нихон секи» (что в переводе «Анналы Японии»). Синтоизм глубоко националистичен. Боги породили только японцев .Люди другой национальности не могут исповедовать эту религию. Своеобразен и сам культ синтоизма. Целью жизни в синтоизме провозглашается осуществление идеалов предков: «спасение» достигается в этом, а не потустороннем мире, путём духовного слияния с божеством с помощью молитв и обрядов, совершаемых в храме или у домашнего очага. Для синтоизма характерны пышные праздники со священными танцами и процессиями. Синтоистская служба состоит из четырёх элементов: очищение (хараи), жертвоприношение (синсей), краткой молитвы (норито) и возлияния (наораи). Помимо обычных служб в храмах, всевозможных обрядовых церемоний широко отмечаются местные синтоистские праздники и буддийские праздники. Наиболее важные обряды стал совершать император, в VII веке верховным жрецом синтоизма. Только наиболее значительных местных праздников насчитывается около 170-и (новый год, поминовение усопших, день мальчиков, день девочек и т.д.). Все эти праздники сопровождаются религиозными обрядами в храмах. Правящие круги всячески поощряют их поведение, стремясь сделать эти праздники средством пропаганды исключительности японской нации. В ХVII - ХVIII веках развернула свою деятельность так называемая «историческая школа » во главе с её основателями М. Камо и Н. Матоори, которые поставили своей целью укрепить Синтоизм, возродить культ и полноту власти императора В 1868 году синтоизм был провозглашен государственной религией Японии. Для упрочнения влияния официальной религии на население создается бюрократический орган-Департамент по делам синто (позже преобразованный в министерство). Постепенно изменяется содержание религии.Вместо культа нескольких духов-хранителей на первый план выдвигается культ императора.Изменяется и структура религиозной системы. Синто стал подразделяться на храмовый,домашний и простонародный.Священнослужители начинают проповедовать не только в храмах,но и через внецерковные каналы-школу и прессу. 1 января 1946 года японский император публично отказался от своего божественного происхождения,поэтому конституцией 1947 года синтоизм был приравнен ко всем другим культам Японии и,таким образом,перестал быть государственной религией.В декабре 1966 года решением правительства был восстановлен в качестве национального праздника «день основания империи-кигэнсэцу(11 февраля)-день,когда по синтоистским мифам Дзимису в 660г. до н.э. вступил на престол. В последние годы реакционные силы ведут борьбу за восстановление синтоизма в качестве государственной религии Японии,но пока эти попытки не увенчались успехом. Cписок литературы: Светлов Г.Е. «Религия и политика» Богут И.И. «История философии(перевод с чешского)» Баканурский Г.Л. «История и теория атеизма» Буддизм – одна из величайших религий, получившей свое распространение во многих странах мира среди народов говорящих на различных языках. Миллионы людей падают ниц перед изваяниями Будды, веря в то, что только указанный им путь ведет к спасению. Буддизм имеет сою большую историю. По оценкам специалистов буддизм возник на 500 лет раньше христианства и почти на целое тысячелетие раньше ислама. Однако буддизм не остался религией присущей узкому кругу религиозных институтов, а получил широкое распространение в странах Азии. Он не только не исчерпал себя как устаревшая религия, а наоборот – и по сей день остается живой религией миллионов людей, составляю основу их мировоззрения. В настоящее время буддизм имеет широкое распространение в Непале, Цейлоне, Бирмы, Камбоджи, Таиланда, Лаоса, Японии, Индии и играет большую духовную, эстетическую и политическую роль в жизни этих государств. Для того же, чтобы составить более полное представление о буддизме, следует ознакомиться с историей развития этого учения, литературой, основными принципами, церковной организацией и формами культа. Тогда можно будет понять ту незаменимую роль, которую играет буддизм в жизнях рядовых представителей поклонников этой религии и тот интерес, который проявляют к нему отдельные представители высших сословий стран Востока. РЕЛИГИЯ ЯПОНИИ . В Японии исторически укрепились и доныне продолжают господствовать две религии: шинтоизм и буддизм. Первая из них – чисто национальная, вторая – занесена в Японию, как и в Китай, извне. Древнейшая религия. Древнейшая религия японцев – до объединения страны в первые века н. э. – отражала патриархальный родоплеменной строй, где выделялось воинственная племенная знать и зарождалось патриархальное рабство. Эта религия состояла, видимо, в почитании семейно-родовых и племенных духов и богов-покровителей – ками. Слово «ками» буквально означает наверху, верхний, начальник. Неясно, были ли это первоначально духи умерших, предков или духи земли, стихий; возможно, что в образах ками сливались оба эти представления. Места почитания их были отмечены каменными оградами или простыми постройками. Изображения ками японцы не делали, но в святилищах хранили фетиши – эмблемы божеств. 1. 2. Литературные источники учения Будды Буддизм, как и другие религии, как, например, ислам или христианство, возник в результате божественного откровения. В христианстве – это Библия и учение, принесенное сыном божьем Иисусом Христом; в исламе – Коран, принесенный пророком Мухаммедом; в буддизме же это земная проповедь, самого божества, снизошедшего на землю под именем Будды, что на древнем индийском языке (санскрите) означает «просветленный», «достигший прозрения». Такое имя было дано царевичу Гаутаме (Готама), или Шакьямуни после его «великого прозрения». В священных книгах чаще можно встретить имя Бхагавт (благословенный). Буддийские священные книги содержат не мало легенд, повествующих о появлении Будды на земле, его пути к совершенству. Все основные биографии Будды появились не ранее II–III вв. н.э. Их составители для составления биографии пользовались источниками, канонической литературой, составление которой приписывается самому Будде и его ученикам. Соответственно существует несколько сохранившихся до наших дней биографий Будды, и все они в некоторых периодах жизни значительно отличаются друг от друга. Самая ранняя из них (II в. н.э.), по мнению исследователей – Махавасту, написанная на смешанном санскрите. В первой части подробно описывается ад со всеми мучениями, затем раскрываются этапы, которые должен пройти человек для того чтобы спастись. Во втором и третьем томах последовательно излагают земную биографию Гаутамы-Шакьямуни, начиная с его рождения и кончая «великим прозрением». Важнейшим из положений учения буддизма является вера в переселение душ или перевоплощение . Эта идея более или менее была позже развита в религии индийцев «ведической религии» которая, скорее всего, перешла в брахманизм (брахманисты верили, что каждое живое существо после смерти продолжает свою жизнь, переселившись в иное существо; причем форма возрождения зависит от его проступков и отношению к религии в «прошлой жизни»). Легенда о Будде исходит из той же предпосылки. Одно из существ – Будда прошел через бесконечное множество этих перевоплощений, причем великое множество образов, которых сменил Будда, принадлежат низким сословиям (пастух, резчик, каменщик, погонщик слонов, танцовщиком и т.д.). Наверное потому эта религия привлекала внимание людей всех сословий. 2. 3. Биографические сведения о Будде Буддисты разных стран не имеют единого мнения относительно года рождения Будды, однако все мнения сходятся примерно к IV в д. н.э. (в 1956 г. отмечали 2500 годовщину великой кончины Будды). Считается, что Будда прожил 80 лет, год его рождения, в соответствии с этой условно принятой датой смерти приходится на 624 г. до н.э. Рождение Будды, согласно легендам, сопровождалось множеством чудесных явлений, свидетельствующих о приближающимся приходе великого существа на землю. Так, чем-то схоже с библейской историей, младенец после появления на свет сразу сделал семь шагов и издал клич, который услышали все боги и преподнесли ему свои подарки. Младенца нарекли Сиддхартхой («Выполнивший свое предназначение»). На седьмой день после рождения первенца его мать Майя скончалась, и заботы о маленьком Будде приняла на себя ее сестра. Приемный отец не хотел, чтобы принц посвятил себя служению религии. Он окружил его роскошью, дал ему престижное образование. Принц поражал всех своей силой, умом, ловкостью. Достигнув совершеннолетия он женился и у него родился сын, которого нарекли Рахулой («препятствие»); но сын не смог удержать Гаутаму. Как-то проезжая по городу в окружении красивых девушек он заметил больного, старика, сгорбленного годами, погребальную колесницу и погруженного в глубокое раздумье аскета . В ту же ночь Сиддхартха тайком оставил дом, отрубил себе мечом волосы и стал аскетом. Он стал учеником брахмана, но усвоив все, чему его учили, он не продвинулся на путь к истине ; тогда он уединился в лесу и на шесть лет ударился в суровый аскетизм и различные способы умерщвления плоти. За это время он превратился в живой скелет, однако это не сильно ему помогло его продвижению к истине. Только тогда он понял, что ни учения брахманов, ни нарушение нормального функционирования органов тела не могут открыть путь к спасению – настал день «великого прозрения ». Он сел на берегу Ниранджаны на охапку свежей травы в тени священного дерева и решил, что не сойдет с этого места пока не достигнет полного прозрения. В течение ночи Гаутама постиг путем озарения сущность бытия , важнейшие движущие его законы и способ спасения . В эту ночь он стал Буддой. После этого Будда основал свою религию, у него было много учеников. Будда странствовал со своими учениками, проповедуя свою новую религию и, время от времени, для поддержания авторитета совершал чудеса. В восьмидесятилетнем возрасте Будда почувствовал, что близится его конец, он обратился к тысячам монахов и сказал: «Теперь, о монахи, мне нечего больше сказать вам кроме того, что все возникшее обречено на разрушение! Стремитесь всеми силами к спасению!» Останки Будды были преданы огню, после чего его останки были поделены между претендовавшими на них племенами. 3. 4. Сущность буддизма Как стало ясно из биографии Будды, религия, которую он исповедовал, проповедует избавление от страданий путем отказа от желаний и достижение «высшей истины» – нирваны . Буддизм отвергает брахманскую религию, присущее ей кастовое различие людей (в священных писаниях описывается как Будда становился как танцовщиком, каменщиком, так и принцем, царем) и жертвоприношения богам. Буддизм отвергает существование величественного существа – Бога, а исповедует надлежащие правила великого учителя, которые приведут к спасению. Буддизм ищет освобождение от страданий в нравственном усовершенствовании, которое достигается путем ухода от мирских благ и суеты в нирвану. Будда принял учение о круге рождения (сансаре) и воздаянии (карме). Путь спасения же заключается в подавлении «беспокойства» дхарм (рассматривается человеческая личность, как поток сменяющих друг друга элементов материи и сознания – дхарм). Однако позже религия превращается в поклонение культу обожествленного Будды, и сама религия исповедует поклонение Будде, от чего зависит спасение человека. Т.е. в конечном счете не идет развитие качеств личности, совершенствования разума и тела, а лишь поклонение Будде как величайшему божеству (что кстати переросло в типичную культовую религию, примером которой можно считать христианство, где культами являются Христос – Бог-Сын, Бог-Отец и Святой Дух). 4. 5. Заключение И так, мы ознакомились только в общих чертах с очень емким и многократным понятием «буддизм». Мы увидели, что эта религия, которая в течение многих столетий служила жизненным руководством сотен миллионов людей, да и по сей день привлекает к себе внимание, а кое-где и господствует еще над сознанием верующих, не является ни «глупостью», ни «пустой выдумкой», ни «великой мудростью», способной ответить во все времена на все ставящиеся жизнью вопросы. Возникновение буддизма и сложная его судьба – закономерный результат существования такого общества, в котором страдание действительно было для подавляющего большинства людей неизменным спутником жизни. Буддизм мистифицировал это страдание, превратил реальные человеческие несчастья в «иллюзию сознания» и тем самым направил усилия людей к освобождению от страданий по своему руслу. Более того, сам способ избавления от страданий, предложенный буддизмом, объективно оказался опорой того общества, в котором сострадания неизбежны. Религия это инструмент для спокойной беззаботной жизни, работы, счастья. Великолепный инструмент, отлаженный тысячелетиями, который позволяет человеку отречься от атеистических взглядов на такие сложные и угнетающие понятие как, например, смерть. Веруя, человек лишает себя лишних сомнений и мучений неизвестностью будущего, тем самым получая возможность стать полноценным членом общества, т.е. имеющим соответствующие эстетические и нравственные принципы. Буддизм же является, на мой взгляд, одним из лучших инструментов для умиротворения человеческой души. ВВЕДЕНИЕ Первые упоминания о Японии Европа услышала ещё в эпоху Средневековья, познав её вместе со смелыми путешественниками как страну неслыханной вежливости и сказочного богатства. Эти представления доминировали и тогда, когда в XVII-XVIII веках сначала португальскими, а потом голландскими купцами и миссионерами были обнародаваны многочисленные факты из жизни и истории этой далёкой для европейцев страны. Сегодня каждый может узнать из соответствующих источников, что Япония (на Японском языке Нихон) – это островное государство, которое занимает часть островов Японского архипелага приблизительно на 3400 км вдоль восточной части Азиатского материка, омытого водами Тихого океана. Япония первой встречает солнце из-за морского горизонта и поэтому носит гордое имя «Страна восходящего солнца». Национальный флаг великолепно отображает это в изображении красного овала солнца на фоне белого полотна. Неугасающий интерес к Японии в наше время получил новый импульс в понимании её роли как единой в восточном регионе высокоразвитой капиталистической станы, которая заставляет считаться с собой и её неординарным культурным комплексом. "Страна восходящего солнца" - Япония - расположена на многочисленных маленьких и больших островах. Самыми большими из них являются Кюсю, Сикоку, Хоккайдо и Хонсю. Природа и рельеф Японии разнообразны. Большую часть страны составляют горные цепи вулканического происхождения, они не высоки, но круты. Наиболее известная гора - Фудзияма, покрытая вечными снегами. Берега островов изрезаны одинокими островными утёсами, искривлёнными арками, глубокими расщелинами. Климат Японии подвергается влиянию тёплых морских течений и муссонов. На островах происходят частые землетрясения. Природа и климат сильно влияют на быт японцев, их нравы, обычаи и характер. Многоцветие красок воды океана и морей, очертания вулканов, уходящих в небо, уникальная яркая растительность с детства формируют чувство изящного, любовь к прекрасному, которые свойственны всему населению Японии от земледельца до императора. Столь большой роли цветов в жизни японцев, несомненно в значительной мере способствуют природные условия Японии. Мягкий морской климат, обилие влаги и солнечного тепла, благодатная почва позволяют японцам почти в течении всего года выращивать многообразные живые цветы и декоративные растения. Цветоводство и садоводство приобрели в стране самые широкие масштабы, носят буквально поголовный характер, Даже в крупных городах, в том числе в гигантском Токио , используется малейшая возможность, всякий клочок земли для разведения цветов и декоративных растений. Истоки японской культуры уходят корнями в глубокую древность. Самые ранние произведения искусства относятся к IV-II тысячелетиям до нашей эры. Наиболее длительным и самым плодотворным для Японского искусства был период Средневековья (IV-XIX в.в.). Заключение. Японскаякультуравомногихотношенияуникальнаиудивительна. Здесьизумительнаявежливостьуживаетсясосмелостью, отвагойиготовностью самопожертвованиясамураев. ИменновэпохусредневековьяЯпониязаимствовалаиусваиваладостиженияитрадициидругихнародовчаще, чем вкакое-либодругоевремя, ноэтонискольконепомешало развивать своё национальное, японское. ИменнопоэтомуЯпониядосихпорсчитаетсяудивительнойстранойсомножествоминтересныхтрадицийивещей. ИменнопоэтомупутьразвитияЯпониитакнепохожнаразвитиедругихстранвэпохусредневековья. ЗначительнаяудаленностьЯпонииотдругихразвитыхстрансредневековья, привелоксовершенносвоеобразномуразвитиюитечениюсобытийвовсехсферахжизнияпонцев. .В последние годы в нашей стране интерес к Японии заметно возрастает. Открываются центры, где люди получают возможность заниматься японским языком, икебаной, знакомиться с чайной церемонией, японским театром и боевыми искусствами. Проводятся фестивали японских фильмов. 2.Система воспитания японцев “...Японский характер можно сравнить с деревцем, над которым долго трудился садовод, изгибая, подвязывая, подпирая его. Если даже избавить потом такое деревце от пут и подпорок, дать волю молодым побегам, то под их свободно разросшейся кроной все равно сохранятся очертания, которые были когда-то приданы стволу и главным ветвям...” В. Овчинников “Ветка сакуры” 2.1 Особенности японского характера и образа жизни“Всему свое место” — эти слова можно назвать девизом японцев, ключом к пониманию их многих положительных и отрицательных сторон. Девиз этот воплощает в себе, во-первых, своеобразную теорию относительности применительно к морали , а во-вторых, утверждает субординацию как незыблемый, абсолютный закон семейной и общественной жизни. Японцы избегают судить о поступках и характере человека в целом, а делят его поведение на изолированные области, в каждой из которых как бы существуют свои законы, собственный моральный кодекс. Вместо того, чтобы делить поступки на правильные и неправильные, японец оценивает их как подобающие и неподобающие: “Всему свое место”. Универсальных мерок не существует: поведение, допустимое в одном случае, не может быть оправдано в другом. Когда японец говорит о неразберихе, он выражает ее словами: “ни старшего, ни младшего”. Без четкой субординации он не мыслит себе гармонии общественных отношений. Равенство же воспринимается японцами прежде всего как положение на одной и той же ступени иерархической лестницы. Япония весьма схожа с Англией четкостью общественной иерархии. В обеих островных странах любой контакт между людьми тут же указывает на социальную дистанцию между ними. В японском языке не только местоимения: я, ты, он, но и глаголы: есть, говорить, давать — в разных случаях звучат по-разному. Мы привыкли к тому, что в семейном кругу люди относятся друг к другу без особых церемоний. В Японии же именно внутри семьи постигаются и скрупулезно соблюдаются правила почитания старших и вышестоящих. В этой домашней иерархии каждый имеет четко определенное место и как бы свой титул. Почести воздаются не только главе семьи. Когда сестры обращаются к братьям, они обязаны употреблять иные, более учтивые выражения, чем те, с которыми братья обращаются к сестрам.[13 с. 54]. Еще когда мать по японскому обычаю носит младенца у себя за спиной, она при каждом поклоне заставляет кланяться и его, давая ему тем самым первые уроки почитания старших. Чувство субординации укореняется в душе японца не из нравоучений, а из жизненной практики. Он видит, что мать кланяется отцу, средний брат — старшему брату, сестра — всем братьям независимо от возраста. Причем это не пустой жест. Это признание своего места и готовность выполнять вытекающие из этого обязанности. Заботы о домашнем хозяйстве возложены на плечи женщины. Но ей же полностью доверен и семейный кошелек. О сбережениях на будущее должен думать глава семьи. Он решает, какую долю заработка потратить на текущие нужды. Но выделенными на это деньгами японка вправе распоряжаться по собственному усмотрению. Сжившись с субординацией еще в собственной семье, человек привыкает следовать ее принципам и в общественных отношениях. Необходимость постоянно подчеркивать престиж вышестоящих связывает в японцах чувство личной инициативы. Концепция подобающего места требует: не берись не за свое дело. Это лишает людей самостоятельности во множестве практических мелочей, из которых складывается повседневная жизнь. Редко увидишь японца, который мастерил бы что-нибудь дома своими руками. Сборщик телевизоров не имеет представления о том, как отремонтировать электрический утюг. Когда нужно что-нибудь починить или приладить, по всякому пустяку принято вызывать специалиста. Причем каждый такой мастеровой глубоко убежден, что лучше заказчика разбирается в своем деле, и потому философски относится ко всякого рода пожеланиям и советам, попросту пропуская их мимо ушей. Бессмысленно, например, доказывать японскому портному, что костюм должен сидеть не так, а иначе. Горничная в японской гостинице может чуть свет зайти в комнату и раздвинуть оконные створки, даже если постояльцу хотелось бы поспать еще часок-другой. По ее мнению, она лучше знает, когда надо вставать. Знай свое место; веди себя как подобает; делай что тебе положено — вот неписаные правила, регулирующие жизнь и поведение японцев. Когда начинаешь знакомиться с Японией, с ее искусством, философией, может сложиться представление о японцах как о любителях одиночества. Именно к такому выводу толкает, например, присущая им созерцательность, желание быть наедине с природой. Хочется, однако, подчеркнуть другое. Вряд ли японцы действительно любят одиночество, скорее наоборот. Они любят быть на людях, любят думать и действовать сообща. Японцам присуща обостренная боязнь одиночества, боязнь хотя бы на время перестать быть частью какой-то группы, перестать ощущать свою принадлежность к какому-то кругу людей. Хорошо знакомую туристским фирмам склонность японцев путешествовать “повзводно” можно объяснить многими причинами: и плохим знанием иностранных языков, и опасением попасть в затруднительное положение из-за разницы в нравах и обычаях. Но достаточно побывать в Японии, чтобы убедиться: японцы не только за границей, но и у себя дома любят шествовать большой толпой за флажком экскурсовода. Подчас людей больше волнует даже не то, что сакуру наконец расцвела или что листья кленов побагровели, а сам повод убедиться в этом сообща, разделить свои чувства с другими. Про японцев можно сказать, что их больше, чем самостоятельность, радует чувство причастности. Эта жажда причастности, более того — тяга к зависимости в корне противоположна индивидуализму, понятию частной жизни, на чем основана западная, и в особенности английская, мораль. Итак, японцы отвергают индивидуализм. Но чужд им и коллективизм в подлинном, широком смысле этого слова. Им свойственно проводить в обществе четкие разграничительные линии, делить людей на “своих” и “чужих” и относиться к ним соответственно. Японское общество — это общество групп. Каждый человек постоянно чувствует себя частью какой-то группы — то ли семьи, то ли общины, то ли фирмы. Он привык мыслить и действовать сообща, приучен подчиняться воле группы и вести себя соответственно своему положению в ней. 2.2 Особенности формирования менталитета японцевДолг признательности. Краеугольным камнем японской морали служит верность, понимаемая как долг признательности старшим. Почитание родителей, а в более широком смысле покорность воле старших — вот в представлении японцев первая из добродетелей, самая важная моральная обязанность человека. Именно преданность, основанная на долге признательности, делает столь прочной ось “оя — ко” (“отец — сын”), на которой держится вертикальная структура японской семьи и других созданных по ее образу социальных групп — отношения отца и сына, учителя и ученика, покровителя и подопечного. Воплощением долга признательности доныне остается покорность родительской воле. Конечно, в наши дни умножились примеры, когда сын отказывается жениться на сосватанной невесте или наследовать семейную профессию. Видя, как молодые пары гуляют по улицам обнявшись, можно подумать, что жизнь не оставила от традиционного домостроя камня на камне. А между тем это не совсем так. Пусть самостоятельные знакомства и встречи между юношами и девушками все больше входят в обиход. Главное не изменилось — свадьба в Японии до сих пор остается делом не столько личным, сколько семейным. Хотя о браках по любви много говорят, они все-таки остаются скорее исключением, чем правилом. И хотя число браков по сватовству сократилось, они по-прежнему составляют большинство. Для японца почти не существует понятия каких-то личных дел. Привычка всегда находиться буквально локоть к локтю с другими людьми; традиционный быт, по существу исключающий само понятие частной жизни, — все это помогает японцам приспосабливаться к условиям, которые на Западе порой приводят людей на грань психического расстройства. Хотя традиционная мораль не позволяет держать душу нараспашку, японец не любит оставаться один за закрытой дверью. До недавнего времени большинство японских жилищ не запирались. В японской гостинице не существует такого понятия, как ключ от комнаты, ибо раздвижные перегородки, как и окна, в принципе не должны иметь запоров. Даже в отеле западного типа японец часто держит дверь своего номера открытой... Если задуматься, какими чертами, какими человеческими качествами пришлось пожертвовать японцам ради их образа жизни, прежде всего, пожалуй, нужно назвать непринужденность и непосредственность. Японцам действительно не хватает непринужденности, ибо традиционная мораль постоянно принуждает их к чему-то. Строгая субординация, которая всегда напоминает человеку о подобающем месте, требует постоянно блюсти дистанцию в жизненном строю; сознание своей принадлежности к какой-то группе, готовность ставить преданность ей выше личных убеждений; предписанная учтивость, которая сковывает живое общение, искренний обмен мыслями и чувствами, — все это обрекает японцев на известную замкнутость (если не личную, то групповую) и в то же время рождает у них боязнь оставаться наедине с собой, стремление избегать того, что они называют словом “сабиси”. Устои патриархальной семьи — это устои японского образа жизни. Вертикальные связи “оя — ко”, то есть “отец — сын”, а в более широком смысле “учитель — ученик”, “покровитель — подопечный”, прослеживаются, дают о себе знать повсюду. Жизненный путь японца, даже во времена жестоких сословных разграничений, меньше, чем в других азиатских странах, предопределялся его происхождением. Принято считать, что будущее человека зависит не столько от родства, сколько от того, с кем его столкнет судьба между 15 и 25 годами, в пору вступления на самостоятельный путь, в ответственнейший по японским представлениям период, когда каждый человек обретает “оя” — учителя, покровителя, как бы приемного отца — уже не в семье, а в избранной им сфере деятельности. Если сельский подросток идет в учение к кузнецу, именно этот человек на всю жизнь становится его покровителем: именно он, а не отец сватает ему невесту и восседает на самом почетном месте на его свадьбе. Если юношу берут на завод по рекомендации земляка, этот поручитель впредь может всегда рассчитывать на безоговорочную верность своего “ко”, как того требует долг признательности. Хотя японцы избегают одиночества, любят быть на людях, они не умеют, вернее, не могут легко и свободно сходиться с людьми. Дружеские связи между лицами разного возраста, положения, социальной принадлежности крайне редки. Круг тех, с кем японец сохраняет общение на протяжении своей жизни, весьма ограничен. За исключением родственников и бывших одноклассников, это, как правило, сослуживцы одного с ним ранга. Если дружбу сверстников в школе можно назвать горизонтальными отношениями, то в дальнейшем у человека остаются лишь гораздо более строгие вертикальные отношения между старшими и младшими, вышестоящими и нижестоящими. Узы взаимной зависимости, о которых шла речь выше, это как бы поводок о двух концах. С одной стороны, они тянут ведомых за ведущим. Но, с другой стороны, вынуждают вожака оглядываться на группу, навязывать ей свою волю так, чтобы при этом сохранялась хотя бы видимость общего согласия. Японская мораль предписывает избегать прямой конфронтации, не допускать положений, когда одна из сторон всецело одерживала бы верх над другой. Нельзя доводить дело до того, чтобы побежденный “потерял лицо”, предстал перед окружающими униженным и оскорбленным. Это означало бы задеть такую болезненную струну, как “гири”, или долг чести, то есть нажить себе смертельного врага. Если такая первейшая для японцев добродетель, как долг признательности, уходит корнями в древнекитайскую мораль, то долг чести — это сугубо японское понятие, которое не имеет ничего общего ни с учением Конфуция, ни с учением Будды. Раскрыть смысл “гири” трудно, ибо даже сами японцы не могут дать ему остаточно ясного толкования. “Гири” — это некая моральная необходимость, заставляющая человека порой делать что-то против собственного желания или вопреки собственной выгоде. Довольно близко к этому термину стоит старый французский оборот “положение обязывает”. “Гири” — это долг чести, основанный не на абстрактных понятиях добра и зла, а на строго предписанном регламенте человеческих отношений, требующем подобающих поступков в подобающих обстоятельствах. В отличие от неоплатного долга признательности японцы смотрят на долг чести как на некое добавочное бремя, неосмотрительного увеличения которого следует остерегаться. Поскольку любая услуга требует взаимности, должна быть как-то вознаграждена, японцы стараются избегать одолжений со стороны чужих людей. Это отразилось даже в том, что речевые обороты, предназначенные для выражения благодарности, несут в себе, как ни странно, оттенок некоего сожаления. Например, слово “аригато”, которое обычно переводят как “спасибо”, буквально значит: “вы ставите меня в трудное положение”. Другой сходный оборот “сумимасэн” означает: “ах, это никогда не кончится”, или: “ах, мне теперь вовек с вами не рассчитаться”. Таким образом, уже выражая благодарность, японец как бы с сожалением признает, что остался перед кем-то в долгу. Стремление избегать случайных услуг или оказывать их порой производит впечатление, что японцы — люди неотзывчивые. Но дело тут не в черствости. Сделать что-то для незнакомца без его просьбы — значит поставить его в положение морального должника, воспользоваться его затруднением в свою пользу — вот к какому абсурдному парадоксу приводит японское понятие о долге чести. “Стыд служит почвой, на которой произрастают все добродетели” — эта распространенная фраза показывает, что поведение японца регулируется людьми, которые его окружают. Поступай как принято, иначе люди отвернутся от тебя, — вот что требует от японца долг чести. Смысл “гири”, стало быть, лучше выразить не французским оборотом “положение обязывает”, а словами “традиция обязывает”. “Гири”, или долг чести, проявляется, во-первых, по отношению к окружающим (как разновидность нашего понятия “совесть”), а во-вторых, по отношению к самому себе, к собственной репутации (что во многом соответствует тому, что мы называем самолюбием). Он побуждает человека не допустить положений, в которых как он сам, так и кто-то другой может оказаться униженным или оскорбленным. Долг чести не позволяет японцу проявить свою неспособность в том, к чему он по положению обязан быть способен. Нежелание “потерять лицо” подчас мешает японскому врачу отказаться от ошибочного диагноза. По той же причине преподаватели не любят, когда ученики обращаются к ним с вопросами.[15 c. 48]. Сказать, что японцы очень самолюбивы, что они высоко ставят свою честь, — значит показать лишь одну сторону их характера. Непримиримость к оскорблениям, болезненная чуткость к любому унижению их личного достоинства не привели к тому, что месть стала у них главенствующей чертой человеческих взаимоотношений. Понятие “гири” обрело как бы возвратное значение. Долг чести по отношению к самому себе с малолетства приучает японцев щадить самолюбие окружающих. Отсюда — стремление уклоняться от прямого соперничества, где выбор в пользу одной из сторон означал бы “потерю лица” другой. Именно обоюдная боязнь “потерять лицо” рождает потребность в третьем лице, то есть в посреднике. К его услугам японцы прибегают в самых различных случаях, начиная от коммерческих сделок и кончая сватовством. Желание избегать открытого столкновения противоположных взглядов проявляется у японцев и в практике принятия решений. Решения эти обычно представляют собой не результат чьей-то личной инициативы, а итог согласования мнений всех заинтересованных лиц — как бы общий знаменатель, найденный на основе взаимных уступок. При этом по нормам японской деловой этики главной добродетелью обладает не тот, кто твердо стоит на своем (пусть даже будучи правым), а то, кто проявляет готовность к компромиссу ради общего согласия. Прежде всего, японцы стараются как можно дольше не замечать того, что нарушает сложившийся порядок вещей. Они считают естественным затягивать принятие некоторых решений до тех пор, пока в них вообще отпадет необходимость. Но здесь же коренятся причины и другой важной национальной черты: Япония порой бывает страной внезапных перемен, крутых поворотов, совершаемых после продолжительного промедления. Итак, японцы ищут решения, которые обобщали бы взгляды всех заинтересованных сторон, каждая из которых обладает чем-то вроде права вето. Если, несмотря на продолжительные дискуссии, кто-то все-таки выступает против данной инициативы, вопрос вообще не решается, а откладывается. Когда проблема становится безотлагательной, нижестоящие звенья аппарата прежде всего смотрят: как поступали в подобных случаях прежде, и с учетом изменившейся обстановки готовят возможные варианты решения. Процесс согласования мнений начинается в наиболее заинтересованной группе, а затем шаг за шагом движется вверх. Лишь после кропотливой подготовки вопрос выносится на обсуждение руководства. Японец независимо от занимаемого поста остерегается противопоставлять себя другим, оказаться в изоляции, довести дело до открытого столкновения противоположных взглядов. Поэтому дискуссия обычно тянется долго, пока каждый ее участник, шаг за шагом, не изложит свою позицию, по ходу видоизменяя ее с учетом высказываний других. Цель дебатов в том и состоит, чтобы выявить различия во мнениях и постепенно привести их к общему согласию. Связанные жесткими правилами поведения и нормами “подобающего места”, японцы вообще предпочитают преодолевать наиболее острые разногласия не на заседаниях, а за выпивкой, когда алкоголь помогает на время сбрасывать оковы этикета. Огромные расходы японских фирм на “представительские цели”, а попросту говоря, на попойки в барах и кабаре мотивируются тем, что подобные заведения служат удобным местом для согласования противоречивых мнений. Для деловых отношений в Японии характерно, что сторона, вынужденная пойти на наибольшие уступки, по традиции получает преимущество при решении какого-то другого вопроса, подчас совершенно не связанного с первым, или же получает заверения, что, если подобный же спор возникнет в будущем, решение будет принято в ее пользу. Готовность к компромиссу считается добродетелью, которая должна быть вознаграждена. Важно иметь в виду, однако, что компромисс в представлении японцев — это зеркало момента. Подобно тому, как их мораль делит поступки не на хорошие и дурные, а на подобающие и неподобающие, японцы считают само собой разумеющимся, что соглашение имеет силу лишь до тех пор, пока сохраняются условия, в которых оно было достигнуто. Там, где англичанин скажет: “Раз возник спор, обратимся к тексту соглашения и посмотрим, что там записано”, — японец будет доказывать, что, если обстановка изменилась, должна быть пересмотрена и прежняя договоренность. Буддизм. Сосуществование религий. Конфуцианство. Стране восходящего солнца долгое время удавалось быть в стороне от походов завоевателей благодаря Корейскому проливу, отделяющему страну от Азиатского материка. Впрочем, нашествие из-за морей все же произошло — за 14 веков до американской оккупации. Правда, это было нашествие идей, а не войск; причем мостом, по которому на Японские острова устремилась цивилизация Индии и Китая, послужил буддизм. Буддизм прижился на японской земле как религия знати, в то время как синто оставался религией простонародья. Средний японец воспринял лишь поверхностный слой буддийской философии, прежде всего идею непостоянства и недолговечности всего сущего (стихийные бедствия, которым подвержена островная страна, способствовали подобному мировоззрению). Синто и буддизм — трудно представить себе более разительный контраст. С одной стороны, примитивный языческий культ обожествления природы и почитания предков; с другой — вполне сложившееся вероучение со сложной философией. Казалось бы, между ними неизбежна непримиримейшая борьба, в которой чужеродная сила либо должна целиком подавить местную, либо, наоборот, быть отвергнутой вследствие своей сложности. Не случилось, однако, ни того, ни другого. Две столь несхожие религии мирно ужились и продолжают сосуществовать. Вместо религиозных войн сложилось нечто похожее на союз двух религий. У сельских общин вошло в традицию строить синтоистские и буддийские храмы в одном и том же месте — считалось, что боги синто надежнее всего защитят Будду от местных злых духов. Подобное соседство приводит в недоумение, а то и вовсе сбивает с толку иностранных туристов: какую же религию, в конце концов, предпочитают японцы? На самом деле каждый японец причисляет себя и к синтоистам, и к буддистам. Чем объяснить такое сосуществование богов? Своеобразным разделением труда. Синто оставил за собой все радостные события в человеческой жизни, уступив буддизму события печальные. Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то похороны и поминания предков проводятся по буддийским обрядам. Синто оставил за собой и все местные общинные празднества, связанные с явлениями природы, а также церемонии, которыми полагается начинать какое-либо важное дело, например: пахоту или жатву, а в наше время — закладку небоскреба или спуск на воду танкера-гиганта. Единственный народный праздник, связанный с буддизмом, это “бон” — день поминовения усопших. Его отмечают в середине лета, причем отмечают весело, чтобы порадовать предков. Существует обычай поминать каждого умершего свечкой, которую пускают в плавучем бумажном фонарике вниз по течению реки. Сосуществование богов на японской земле отнюдь не всегда было мирным. Как и в других странах, здесь известны попытки власть имущих использовать религиозные чувства в собственных целях. C начала XVII века военные правители страны — сегуны династии Токугава — стали усиленно насаждать конфуцианство с его идеей покорности вышестоящим. Итак, синто наделил японцев чуткостью к природной красоте, чистоплотностью и отголосками легенд о своем божественном происхождении. Буддизм окрасил своей философией японское искусство, укрепил в народе врожденную стойкость к превратностям судьбы. Наконец, конфуцианство принесло с собой идею о том, что основа морали — это верность, понимаемая как долг признательности старшим и вышестоящим. Священнослужитель для японцев не наставник жизни, как, скажем, для католиков, а просто лицо, исполняющее по заказу положенные обряды.[16, с. 38]. В общем, японцы народ малорелигиозный. Не будет большим преувеличением сказать, что роль религии у них во многом заменяет культ красоты, порожденный обожествлением природы. Сочетание муссонных ветров, теплого морского течения и субтропических широт сделало Японию страной своеобразнейшего климата, где весна, лето, осень и зима очерчены чрезвычайно четко и сменяют друг друга на редкость пунктуально. Даже первая гроза, даже самый сильный тайфун приходятся, как правило, на определенный день года. Японцы находят радость в том, чтобы не только следить за этой переменой, но подчинять ей ритм жизни. Японец даже в городе остается не только чутким, но и отзывчивым к смене времен года. Он любит приурочивать семейные торжества к знаменательным явлениям природы: цветению сакуры или осеннему полнолунию; любит видеть на праздничном столе напоминание о времени года: ростки бамбука весной или грибы осенью. Японцам присуще стремление жить в согласии с природой. Японские архитекторы возводят свои постройки так, чтобы они гармонировали с ландшафтом. Цель японского садовника — воссоздать природу в миниатюре. Ремесленник стремится показать фактуру материала, повар — сохранить вкус и вид продукта. Стремление к гармонии с природой — главная черта японского искусства. Японский художник не диктует свою волю материалу, а лишь выявляет заложенную в нем природой красоту. Десять заповедей для тех, кто ведет дела в Японии. 1. Всегда старайтесь быть официально рекомендованным тому лицу или фирме, с которой вы хотите иметь дело. Причем рекомендующий вас человек должен занимать по крайней мере столь же высокое положение, как лицо, с которым вы хотите познакомиться. Имейте в виду также, что вы становитесь перед рекомендателем в долгу, который в свое время надо будет оплатить. 2. Стремитесь придавать деловым отношениям личный характер. В этом смысле японцы напоминают того жителя Техаса, который не доверял никому, с кем еще вместе не напивался. Если президент японской фирмы поведет вас по вечерним заведениям, вы впоследствии обнаружите, что его подпись на счете бара имеет для ваших дальнейших общих дел более важное значение, чем его подпись на контракте. 3. Никогда не нарушайте внешнюю гармонию. Японцы считают, что сохранить гармонию важнее, чем доказать правоту или получить выгоду. 4. Никогда не ставьте японца в положение, которое вынудило бы его “потерять лицо”, то есть признать ошибку или некомпетентность в своей области. Японские фирмы увольняют неспособных сотрудников не чаще, чем родители отрекаются от неполноценных детей. 5. Тому, как вы ведете дела, в Японии придается не меньшее значение, чем их результатам. А иногда и большее. 6. Не взывайте к логике. В Японии эмоциональные соображения более важны. 7. Не проявляйте повышенного интереса к денежной стороне дел. Поручайте торговаться о ценах посредникам и подчиненным. 8. Имейте в виду, что понятие “время — деньги” в Японии хождения не имеет. 9. Учитывайте склонность японцев выражаться неопределенно. 10. Помните, что японцы избегают самостоятельных шагов. В то время, как нам нравятся люди, которые справляются с делом сами, без оглядки на советы других, японцы смотрят на это иначе. Их идеал — анонимное общее мнение. Итак, Страной восходящего солнца прозвали Японию ее соседи. Но такое имя не прижилось бы у японцев, если бы не совпадало с их собственным мироощущением. Народ этот почитал Идзанаги и Идзанами не только за сотворение Японии, но и за то, что они произвели на свет дочь Аматэрасу — лучезарную богиню солнца, культ которой составляет основу обожествления природы. Исконная японская религия синто (то есть “путь богов”) утверждает, что все в мире одушевлено и, стало быть, наделено святостью: огнедышащая гора, лотос, цветущий в болотной трясине, радуга после грозы... Аматэрасу, как светоч жизни, служит главой этих восьми миллионов божеств. Священная книга синто, которая называется Кодзики (что значит “летопись”), состоит из легенд. В ней вовсе нет каких-либо нравственных заповедей, норм праведного поведения или предостережений против грехов. Из-за отсутствия собственного этического учения синто, пожалуй, даже не назовешь религией в том смысле, в каком мы привыкли говорить о христианстве, исламе или буддизме. Примитивный синто был порожден обожествлением природы. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха перед непостижимыми и грозными стихийными силами, а из чувства благодарности к природе за то, что, несмотря на внезапные вспышки своего необузданного гнева, она чаще бывает ласковой и щедрой. Именно синтоистская вера воспитала в японцах чуткость к природе, умение наслаждаться ее бесконечной переменчивостью, радоваться ее многоликой красоте. Синто не требует от верующего ежедневных молитв — достаточно лишь присутствия на храмовых праздниках и приношений за исполнение обрядов. В быту же исповедующие синто проявляют себя лишь религиозным отношением к чистоте. Поскольку грязь отождествляется у них со злом, очищение служит основой всех обрядов. Присущее японцам чувство общности с природой, а также чистоплотность имеют, стало быть, глубокие корни.[30, с. 79]. “Всему свое место” — эти слова можно назвать девизом японцев, ключом к пониманию их многих положительных и отрицательных сторон. Девиз этот воплощает в себе, во-первых, своеобразную теорию относительности применительно к морали , а во-вторых, утверждает субординацию как незыблемый, абсолютный закон семейной и общественной жизни. Японцы избегают судить о поступках и характере человека в целом, а делят его поведение на изолированные области, в каждой из которых как бы существуют свои законы, собственный моральный кодекс. Вместо того, чтобы делить поступки на правильные и неправильные, японец оценивает их как подобающие и неподобающие: “Всему свое место”. Универсальных мерок не существует: поведение, допустимое в одном случае, не может быть оправдано в другом. Когда японец говорит о неразберихе, он выражает ее словами: “ни старшего, ни младшего”. Без четкой субординации он не мыслит себе гармонии общественных отношений. Равенство же воспринимается японцами прежде всего как положение на одной и той же ступени иерархической лестницы. Япония весьма схожа с Англией четкостью общественной иерархии. В обеих островных странах любой контакт между людьми тут же указывает на социальную дистанцию между ними. В японском языке не только местоимения: я, ты, он, но и глаголы: есть, говорить, давать — в разных случаях звучат по-разному. Мы привыкли к тому, что в семейном кругу люди относятся друг к другу без особых церемоний. В Японии же именно внутри семьи постигаются и скрупулезно соблюдаются правила почитания старших и вышестоящих. В этой домашней иерархии каждый имеет четко определенное место и как бы свой титул. Почести воздаются не только главе семьи. Когда сестры обращаются к братьям, они обязаны употреблять иные, более учтивые выражения, чем те, с которыми братья обращаются к сестрам. Еще когда мать по японскому обычаю носит младенца у себя за спиной, она при каждом поклоне заставляет кланяться и его, давая ему тем самым первые уроки почитания старших. Чувство субординации укореняется в душе японца не из нравоучений, а из жизненной практики. Он видит, что мать кланяется отцу, средний брат — старшему брату, сестра — всем братьям независимо от возраста. Причем это не пустой жест. Это признание своего места и готовность выполнять вытекающие из этого обязанности. Заботы о домашнем хозяйстве возложены на плечи женщины. Но ей же полностью доверен и семейный кошелек. О сбережениях на будущее должен думать глава семьи. Он решает, какую долю заработка потратить на текущие нужды. Но выделенными на это деньгами японка вправе распоряжаться по собственному усмотрению. Сжившись с субординацией еще в собственной семье, человек привыкает следовать ее принципам и в общественных отношениях. Необходимость постоянно подчеркивать престиж вышестоящих связывает в японцах чувство личной инициативы. Концепция подобающего места требует: не берись не за свое дело. Это лишает людей самостоятельности во множестве практических мелочей, из которых складывается повседневная жизнь. Редко увидишь японца, который мастерил бы что-нибудь дома своими руками. Сборщик телевизоров не имеет представления о том, как отремонтировать электрический утюг. Когда нужно что-нибудь починить или приладить, по всякому пустяку принято вызывать специалиста. Причем каждый такой мастеровой глубоко убежден, что лучше заказчика разбирается в своем деле, и потому философски относится ко всякого рода пожеланиям и советам, попросту пропуская их мимо ушей. Бессмысленно, например, доказывать японскому портному, что костюм должен сидеть не так, а иначе. Горничная в японской гостинице может чуть свет зайти в комнату и раздвинуть оконные створки, даже если постояльцу хотелось бы поспать еще часок-другой. По ее мнению, она лучше знает, когда надо вставать. Воспитание детей в японской семье. Многих иностранцев поражает, что японские дети вроде бы никогда не плачут. Кое-кто даже относит это за счет знаменитой японской вежливости, проявляющейся чуть ли не с младенчества. Причина тут, разумеется, иная. Малыш плачет, когда ему хочется пить или есть, когда он испытывает какие-то неудобства или оставлен без присмотра и, наконец, когда его к чему-то принуждают. Японская система воспитания стремится избегать всего этого. Первые два года младенец как бы остается частью тела матери, которая целыми днями носит его привязанным за спиной, по ночам кладет его спать рядом с собой и дает ему грудь в любой момент, как только он этого пожелает. Даже когда малыш начинает ходить, его почти не спускают с рук, не пытаются приучать его к какому-то распорядку, как-то ограничивать его порывы. От матери, бабушки, сестер, которые постоянно возятся с ним, он слышит лишь предостережения: “опасно”, “грязно”, “плохо”. И эти три слова входят в его сознание как нечто однозначное. Короче говоря, детей в Японии, с нашей точки зрения, неимоверно балуют. Можно сказать, им просто стараются не давать повода плакать. Им, особенно мальчикам, почти никогда ничего не запрещают. Японцы умудряются совершенно не реагировать на плохое поведение детей, словно бы не замечая его. Воспитание японского ребенка начинается с приема, который можно было бы назвать угрозой отчуждения. “Если ты будешь вести себя неподобающим образом, все станут над тобой смеяться, все отвернутся от тебя” — вот типичный пример родительских поучений. Боязнь быть осмеянным, униженным, отлученным от родни или общины с ранних лет западает в душу японца. Поскольку образ его жизни почти не оставляет места для каких-то личных дел, скрытых от окружающих, и поскольку даже характер японского дома таков, что человек все время живет на глазах других, — угроза отчуждения действует серьезно. Школьные годы — это период, когда детская натура познает первые ограничения. В ребенке воспитывают осмотрительность: его приучают остерегаться положений, при которых он сам или кто-либо другой может “потерять лицо”. Ребенок начинает подавлять в себе порывы, которые прежде выражал свободно, не потому, что видит теперь в них некое зло, а потому, что они становятся неподобающими. Однако полная свобода, которой японец пользуется в раннем детстве, оставляет неизгладимый след в его характере. Именно воспоминания о беззаботных днях, когда было неведомо чувство стыда, и порождают взгляд на жизнь как на область ограничений и область послаблений. Именно поэтому японцы столь снисходительны к человеческим слабостям, будучи чрезвычайно требовательными к себе и другим в вопросах долга.. 3.Традиционная система ценностей Японской культуры ... Издалека в нашу страну... пришли Конфуций,Мэн-цзы, Чжуан-цзы... Мудрецы Китая, кроме учения дао, принесли шелка... яшму... и - нечто более благородное и чудесное, чем яшма,с- иероглифы... И ведь не иероглифы подчинили нас, а мы подчинили себе иероглифы...Не то наш язык мог бы стать китайским... Но мы одержали победу не только над иероглифами. Наше дыхание, как морской ветер, смягчило даже учение Конфуция и учение Лао-цзы... Будду постигла такая же судьба... Наша сила не в том, чтобы разрушать. Она в том, чтобы переделывать... 4.Роль эстетического начала в Японской культуре Японцы иногда сравнивают свою страну со стволом бамбука, окованным сталью и завернутым в пластик. Это точный образ. Туристские достопримечательности, которые, прежде всего, предстают взорам иностранцев, и впрямь кое в чем схожи с экзотической оберткой, сквозь которую местами проглядывает сталь современной индустриальной Японии. Легко подметить новые черты на лице этой страны. Труднее заглянуть в ее душу, прикоснуться к скрытому от посторонних глаз бамбуковому стволу, почувствовать его упругость. Всякий, кто впервые начинает изучать иностранный язык, знает, что проще запомнить слова, чем осознать, что они могут сочетаться и управляться по совершенно иным, чем у нас, правилам. Грамматический строй родного языка тяготеет над нами как единственный универсальный образец. Это в немалой степени относится и к национальным особенностям ( то есть как бы к грамматике жизни того или иного народа). Необходимо разобраться в системе представлений, мерок и норм, присущих данному народу; проследить, как, под воздействием каких социальных факторов эти представления, мерки и нормы сложились; и, наконец, определить, в какой мере они воздействуют ныне на человеческие взаимоотношения. Ибо разные личные качества людей проявляются — и оцениваются — на фоне общих представлений и критериев. И лишь зная образец подобающего поведения — общую точку отсчета, - можно судить о мере отклонений от нее, можно понять, как тот или иной поступок предстает глазам данного народа. Японская культура в своих истоках принадлежит к старейшим культурам человечества. Зародившись в эпоху неолита (VIII тыс. до н. э.), она развивалась непрерывно на единой территории. Островное положение создало для страны специфические условия.Не подвергаясь на протяжении древности и средневековья внешним вторжениям, Япония избежала и опустошительного монгольского нашествия, которое значительно затормозило темпы исторического развития других восточных государств. Вступление Японии в эпоху феодализма связано с активизацией контактов с Китаем и Кореей, оказавшим воздействие на духовную жизнь страны. Чужие, но переосмысленные по-своему достижения содействовали созданию подлинно Японского художественного стиля, порой более завершенного в своих проявлениях, чем вдохнувшие в него жизнь иноземные прообразы. Японцы с древнейших времен постигли искусство использовать минимальное пространство с максимальной экономностью и целесообразностью. Необходимость частых перестроек и реконструкций зданий, забота о самоустойчивости содействовали раннему возникновению стандартных элементов, конструктивной четкости соотношения всех частей любого сооружения. Вместе с тем эта рациональность отнюдь не убила живую красоту японской архитектуры. Японцы, с древности обожествлявшие природу, считали, что она не умирает, продолжая свою жизнь в вещах. Отсюда их необыкновенное бережное стремление не убить ее естественной красоты и развившаяся на протяжении многих веков тенденция превратить религию в искусство, а искусство сделать своей религией. 1.РЕЛИГИЯ И ЭСТЕТИКА ЯПОНИИ Главная особенность японской культуры связана с многообразным взаимодействием, взаимопроникновением и борьбой двух начал- мира природы и мира человека. При этом то «мир природы выражался через образ человека…, то, наоборот, мир человека олицетворялся через образы природы». Виноградова Н.А., Николаева Н.С. Искусство стран Дальнего Востока.- М.: Искусство, 1979. С. 210 У японцев никогда не было стремления, свойственного европейцам, подчинить природу себе, преобразовать, внести в нее несвойственное ей логическое начало. Напротив, они постоянно ищут точки соприкосновения человека с природой, способы гармонии с ней. У японцев каждое природное проявление вызывает желание любоваться им, а в некоторых случаях-поклоняться и обожествлять. Такое отношение к природе, по мнению А.Н. Быстровой Быстрова А.Н. Мир культуры ( Основы культурологи). Учебное пособие.- М.: ИВЦ « Маркетинг»: Новосибирск: ООО « Издательство ЮКЭА», 2000. С. 214, и породило древнейшую религию Японии -синто («путь богов»), происхождение которой не вполне ясно. Востоковед академик Н.И. Конрад (1891- 1970) связывал возникновение синто с земледелием, с его магией, в которой заложены действия, должные создать условия, благоприятные для получения урожая. Среди таких магических обрядов главное место занимали весеннее Действо Испрашивания урожайного года и осеннее Действо Пробы нового хлеба. Конрад Н.И. Очерки истории культуры средневековой Японии.- М.: Искусство, 1980 С. 14 Религия синто очень близка мифологии, в которой мир представляется как единое, нерасчлененное целое, где присутствуют взгляды на происхождение мира, народа, ремесел и древнюю историю. В синтоистских взглядах утверждается, что в мире сначала царил хаос. Впоследствии он упорядочился, небо отделилось от земли, мужское начало от женского. В результате соединения этих начал- богини Идзанами и ее мужа Идзанаги-родились богиня солнца Аматэрасу, богиня луны Цукиеми и бог воды и бури Сусаноо. Через долгие годы борьбы богиня Аматэрасу осталась на небе, а ее внук Ниниги сошел с неба и стал управлять государством Идзумо. Символами его власти было зеркало (божественность), меч (могущество) и яшма ( верность подданных.) Именно от Ниниги произошел первый император Японии - микадо, унаследовавший все три символа власти. Так объясняется божественное происхождение власти, остальные же японцы, согласно синто, произошли от других божеств- ками- духов героев, предков, богов природы, которыми населен весь мир. Именно происхождением от божеств и объясняется представление японцев о своей особой миссии в мире, особых качествах своего характера, своей жизни, своих правилах. Современные исследователи выделяют пять главных принципов синто : 1. Утверждение о том, что мир сам по себе хорош, совершенен, поскольку и сам мир и все сущее в нем является результатом его саморазвития. 2. Понимание естественной силы жизни. Считается, что интимные отношения впервые произошли между богами, поэтому в них не может быть ни греха, ни вины. Для японца, поэтому, нет жесткого разделения на «чистое» и « нечистое», напротив, он полагает, что « нечистое» может быть очищено при помощи различных ритуалов и после этого принято в качестве национальной традиции. 3. Представление о единстве природы и истории. Исходные представления синтоизма не делят мир на живой и неживой. Все, что окружает людей,- живое: животные, растения, вещи, камни и т.д., как во всем живет дух -ками. Поэтому божественную силу следует искать не в потустороннем, а в окружающем мире. 4. Признание многобожия, вытекающее из предыдущих взглядов. Поскольку божества живут в каждом явлении природы, то у каждого поселения существуют свои местные, родовые, племенные божества. В Х веке, например, был составлен список богов синто, их оказалось 3132. 5. Ками породили не всех людей на земле, а только японцев, поэтому принадлежать синто и поклоняться его божествам может лишь японец, хотя синто и не возбраняет японцу исповедывать, кроме синто, любую другую религию. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы.- М.: Наука, 1985. С. 58-59 на этих представлениях базируются главные японские праздники, главные из которых связаны с земледельческими работами, календарными датами, событиями истории. С приходом в японскую культуру китайских религиозных учений синтоизм не перестал существовать, он вобрал в себя основные стороны китайских учений, преобразовал их на основе японских традиций и буквально растворил в собственной культуре. Начиная с VI века через Корею в Японию проникли даосизм и буддизм. Даосизм с его идеей о «недеянии» стал основой многих форм отношения человека с природой и самим собой. Буддизм был воспринят японцами в форме махаяны, однако его основные положения были приспособлены под японские взгляды на мир. Современный японский исследователь буддизма Кисимо Хиэдо полагает, что главное для буддизма в Японии- его идея освобождения от страданий, а страданиями выступают только такие события действительности, которые самим человеком воспринимаются в качестве страданий. Поэтому преодоление страданий- в самом человеке, в его разумном понимании страдания. Японцы считают, что только неясные беспокойства, а не разнообразные желания становятся причиной страданий. Поэтому не нужно избавляться от желаний, довольно лишь осмыслить их причину и перенести акценты с негативного к ней отношения в иную плоскость: увидеть или извлечь из житейских ситуаций пользу. Что же касается японской эстетики, то она выделяет четыре типа прекрасного: саби, ваби, сибуй и югэн. Саби переводится как «патина». Это красота естественного, следы времени, оставшиеся на предметах. Ваби - это красота повседневного, обыденного, утилитарная красота предметов и в то же время- красота повседневного труда, тех усилий, которые каждый человек совершает , сознавая свое дало в этом мире. Сибуй- соединение естественности и повседневности в каких-либо предметах и действиях. Югэн- (« внутренняя глубина, сокровенное») воплощает собою мастерство намека или подтекста, прелесть недоговоренности». Овчинников Е.Ветка сакуры.- М.: Молодая гвардия, 1971. С. 39 2. ЯПОНСКАЯ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА Для японской художественной культуры характерно то, что художественные традиции Японии смогли противостоять влиянию других культур. Каждое новое влияние японская культура перерабатывала, придавая ему иное звучание. Если континентальные культуры складывались на широких пространствах Китая или Кореи, то Япония- страна миниатюры- всегда смягчала, придавала особый лиризм своим творениям. С приходом в Японию буддизма начали строиться новые храмы, пагоды, монастыри. Появляется большое количество скульптур, изображающих богов, полубогов, легендарных царей, в чертах которых переданы воинственный самурайский дух и эмоциональное состояние, почти всегда соответствующее крайнему напряжению сил. Только скульптуры Будды всегда полны величавого спокойствия и отрешенности. Символизм часто встречается в художественном отражении мира различными культурами. Символизм японского искусства особенно ярко проявился в поэзии эпохи Хэйнан (« Мири покой») в VIII-XII вв. На пути японской литературы к высотам стихосложения были различные периоды. Один из древнейших жанров японской поэзии- танка, нерифмованные пятистишия, состоящие из 31 слога (5-7-5-7-7). Основная мысль танка выражается в трех строках: Все дальше милая страна, Что я оставил… Чем дальше, тем желаннее она, И с завистью смотрю, как белая волна Бежит назад к оставленному раю… Японские пятисшия.- М.: Худ. лит, 1971 С. 154 В прозе появляется особый жанр дзуйхицу- что значит писать, « следуя кисти», записывая все, что попадается на глаза, писать легко, повинуясь лишь движению души. Японская проза со второй половины Х века разделялась на « мужскую» и « женскую», потому что в системе письменности, созданной на основе китайских иероглифов появилась и чисто японская слоговая азбука, в связи с чем мужчины, как правило, продолжают писать по-китайски, а женщины- на японском языке. Японская живопись вначале имела религиозный характер, но примерно с XI века в ней появились национальные особенности. Живопись часто была декоративно-прикладной. Росписи ширм, вееров, различных вещей и украшений домашнего быта восполняли простоту интерьера, становились его украшением. С развитием литературы живопись приобрела характер иллюстраций. Появились даже живописные повести, иллюстрирующие путешествия, романы и описания жизни императоров и вельмож. Главным для них было - передать настроение героя. Это делалось при помощи сочетания цветов и их оттенков, лаконичных и вместе с тем насыщенных, изысканной композиции. Особенно явственно это проявилось в пейзажной живописи, в которой примерно к XVI веку утверждается живопись тушью. По глубине чувств, переданных японскими художниками, живопись смыкается с поэзией. Японский национальный театр совмещает в себе особенности поэзии и прозы, изобразительного искусства, дополняя их особой экспрессией музыки, танца, пения и собственно действия. Как и в других культурах мира , театр возник из земледельческих мистерий, сопровождавших сезонные праздники, ритуалы религии синто. В синтоистских храмах создавались всевозможные действа, связанные с поклонением божеству солнца, духам предков, священных животных, растений, гор и вод. Есть и другой источник театра Японии. В X-XI веках из Китая и Кореи в Японию пришли различные театральные представления, носившие китайское название сангаку ( «разные представления»), которое в японском просторечии было преобразовано в саругаку- « обезьянье искусство»… Сюжетами были легенды, предания и сказки, случаи и анекдоты из повседневной жизни. С распространением буддизма стали появляться и пьесы более серьезного содержания. Японский театр построен на совершенно иных, чем европейский, выразительных средствах. Голос актера, в котором используются все возможности его тембра и силы, скупые точные движения, замедленный темп. Два эстетических принципа лежали в основе театрального исполнительства: это мономанэ ( подражание) и принцип югэн. В XVII веке, как чисто городское зрелище, появился театр Кабуки, а затем театр кукол Дзерури. В театре Кабуки актеры выступали без масок. В театре кукол японские актеры достигали необыкновенной выразительности. Куклы были большими, больше половины человеческого роста. В кукольных спектаклях использовалось пение, речь, музыка и пантомима. Уже в XVII веке театральные представления стали частью не только народной, но и официальной жизни в Японии. Приход к власти правителя или другие события государственного масштаба непременно отмечались спектаклями. Спектакли шли целый день, а иногда и несколько дней, приглашение на них считалось большой честью. Как и многое другое в восточном искусстве, японский театр требовал особого вчувствования в мир, в глубинное состояние героев, слияния с ними. Если сделать попытку сформулировать некую общую идею японского искусства, то окажется, что это нежное и глубокое чувство любви к своей родине. ЗАКЛЮЧЕНИЕ В заключение данной работы можно выделить основные моменты: 1.Японская культура возникла и окончательно сформировалась в период средневековья, но в ее основании лежат древние взгляды, отраженные в мифологии, религии синто, отношениях с природой. Несмотря на высокий уровень развития ее цивилизации в ХХ веке, в ней сохранились традиции древности. 2. Островное положение Японии обусловили многие черты национального менталитета, специфику его отношений с природой и обществом, специфику религии и искусства. Окружающий мир для японской культуры не противостоит человеку, а сливается с ним, поэтому в ней нет антагонизма « природа- культура». 3. Японская культура одновременно консервативна и восприимчива к влияниям других культур, однако практически все внешние воздействия ассимилируются в местных традициях и приобретают совершенно иной характер и иное выражение. 4. Эстетизация отношений с миром не исключает суровости и даже жестокости во взглядах японцев, а иногда эта жестокость сама по себе приобретает эстетически- ритуальный характер. Эстетический взгляд на внутреннее единство, в котором пребывает человек с окружающим миром является также принципом познания, требующим слияния с миром. 5. Японская культура считается закрытой культурой, поскольку она не оказывала сколь-нибудь значительного воздействия на другие культуры, а напротив, использовала их достижения, сохранив свои традиции. Список литературы: 1.Быстрова А.Н. Мир культуры (Основы культурологи). Учебное пособие.-М.: ИВЦ « Маркетинг»; Новосибирск: ООО « Издательство ЮКЭА», 2000 2. Виноградова И.А., Николаева Н.С. Искусство стран Дальнего Востока.- М.: Искусство, 1979 3. Конрад Н.И. Очерки истории культуры средневековой Японии.- М.: Искусство, 1980 4. Овчинников Е. Ветка сакуры.- М.: Молодая гвардия, 1971 5. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы.- М.: Наука, 1985 6. Японские пятистишия.- М.: Художественная литература, 1971 [1] Древние цивилизации / Под ред. Г.М. Бонгард-Левина. – М.: Мысль, 1989. С.284. [2] Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы. – М.: Изд-во Наука, 1985. С.57. |