Федеральное агентство по образованию

ГОУ ВПО «Уральский государственный экономический университет»

Центр дистанционного образования

Контрольная работа

по дисциплине : «Теория государства и права»

по теме: «Тоталитарное государство: предпосылки возникновения и пути реформирования»

Выполнил:

Ст-ка гр.БЭП-061 Катаева Юлия Александровна

Проверил:

Ст.преподаватель Иванов В.А.

Екатеринбург

2006

Оглавление

Введение 3

1. Характеристика тоталитаризма 4

2. Исторические корни тоталитаризма 8

3. Психологические предпосылки тоталитаризма 10

4. Абсолютная концентрация власти и отсутствие принципа

разделения властей 12

5. Принцип «вождизма», фюрерства 14

6. Государственно-организованный террор 16

7. Идеологический монизм и закрытость системы 19

Заключение 23

Список источников и литературы 24

Введение

22 июня 1925 г. Бенито Муссолини выступал в итальянском парламенте. Яростно обрушившись на остатки оппозиции, он угрожал смести ее «нашей тоталитарной волей». В то время фашизм имел понятие такое как «тотальная концепция жизни». Данный термин стал использоваться для обозначения фашистского государственного строя и фашизма в целом. Однако в Германии этот термин не привился: Гитлер не любил заимствований и предпочитал определять свой режим как авторитарный.

С 1929 года, начиная с публикации в газете "Таймс", его стали применять и к политическому режиму Советского Союза.

В ходе исторического развития совершенствовались и механизмы государственного воздействия, а полномочия властных аппаратов не­уклонно росли. В феодальной Европе сохранялась автономия общин, союзов, цехов, ассоциаций, братств и т. д., государства мало вмеши­вались в их внутреннюю жизнь.

Но по мере становления буржуазных отношений традиционные общественные институты оказались под двойным давлением — со стороны абсолютистской власти и со сторо­ны растущего капитализма, поддерживаемого, поощряемого, а иногда даже насаждаемого государством. В результате социальные связи, ос­нованные на нормах солидарности и взаимопомощи, подверглись размыванию и разрушению. В двадцатом веке государство во многих странах приобрело новое качество – полностью подчинять граждан своей воле и регулировать их поведение в соответствие со своими интересами. Такой режим взаимодействия государства с обществом получил название-тоталитаризм.

К настоящему времени в мировой литературе о тоталитаризме можно насчитать несколько десятков его определений. И резонно предположить, что число их будет множиться. Возможно, это связано с тем, что после развала Советского Союза и мировой социалистической системы интерес к тоталитаризму перешел из плоскости политической в плоскость скорее историческую. Ученым так не удалось выработать единого общепризнанного определения тоталитаризма до сих пор. И это также служит стимулом для дальнейших исследований.

Вполне возможно, однако, что мы и завтра не получим всеобъемлющей и общепризнанной теоретической модели тоталитаризма. Не получим потому, что это – сложное, многогранное, многообразное явление, которое не может быть уложено в простое перечисление его признаков, сколь бы пространным оно ни было. За несколько десятилетий своего существования тоталитарный режим претерпел определенную эволюцию, приспосабливаясь к новым социальным организмам. Не получим еще и потому, что само понятие «тоталитаризм» есть, говоря строго, категория идеологическая, не поддающаяся эмпирической проверке и наполняемая в зависимости от идеологической пристрастности исследователя различным, нередко произвольным социальным, политическим и культурным содержанием.

Возможно ли оно вообще – приемлемое для всех определение тоталитаризма? Тем не менее, понять и прочувствовать, что это такое, конечно же, совершенно необходимо для общей политической ориентации. Нужно рассказывать о тоталитаризме и новым поколениям, не испытавшим на себе всех «прелестей» этого режима.

1. Характеристика тоталитаризма

Как известно, абсолютистских, диктаторских режимов было в ис­тории великое множество, в древности существовали перманентные деспотии и эпизодические тирании. До Американской и Французской революций автократические, авторитарные системы власти господ­ствовали в мире, а в различных формах они сохраняются и поныне. Но в XX веке появился их особый вид, отличный как от авторитар­ных режимов, так и от все более распространявшихся республикан­ских, парламентских демократий. Этот жестоковластный режим и получил название тоталитаризм.

Каталог особых черт тоталитарной системы впервые был составлен 40 лет назад американскими политологами К. Фридрихом и З. Бжезинским (их концепция была названа "тоталитарным синдро­мом"). Впоследствии он многократно корректировался и существует во множестве вариаций. Системных признаков "общей модели" шесть: господство одной массовой партии с харизматическим лиде­ром, унитарная идеология, монополия массовой информации, моно­полия на вооружения, террористический полицейский контроль, цен­трализованный контроль над экономикой.

Эти признаки по-разному проявляются уже в двух основных подтипах тоталитарных режимов — фашистско-нацистском и коммунистически-сталинистском. Они по-разному действовали в странах первой тоталитарной волны 20-30-х годов (Италия, Германия, СССР) и в странах второй волны военных и послевоенных лет (вовлеченных в орбиту Германии или СССР).

Едва ли не самой важной особенностью тоталитарных режимов, было создание и поддержание развитой, устойчивой "взаимосвязи" между "верхом" и "низами", между харизматическим "вождем"-"фюрером" и манипулируемыми, но преисполненными энтузиазма и самоотверженности массами сто­ронников, составляющих движение, пронизанное унитарной идеоло­гией. Именно в такой "сцепке" заключена сила тоталитарного режи­ма, которая проявляется особенно зримо в момент провозглашения и хотя бы частичного решения поставленных им во главу угла мобили­зационных задач. С другой стороны, коренная слабость системы и за­лог ее конечного крушения проявляется в невозможности бесконечно долго сохранять достаточно высокий накал экзальтированного энту­зиазма и слепой веры.

Тоталитарный режим допускает только одну правящую партию, а все другие, даже ранее существовавшие партии, стремится разогнать, запретить или уничтожить.

Центром тоталитарной системы является вождь. Его фактическое положение сакрализируется. Он объявляется самым мудрым, непогрешимым, справедливым, неустанно думающим о благе народа. Какое-либо критическое отношение к нему пресекается. Обычно на эту роль выдвигаются харизматические личности.

На фоне этого происходит усиление мощи исполнительных органов, возникает всевластие номенклатуры, т. е. должностных лиц, назначение которых согласуется с высшими органами правящей партии или производится по их указанию. Номенклатура-бюрократия осуществляет власть в целях обогащения, присвоения привилегий в образовательной, медицинской и иных социальных областях. Возрастают дискреционные, т.е. законом не предусмотренные и не ограниченные полномочия, растет свобода усмотрения административных органов. Особенно выделяется на фоне разросшихся исполнительных органов “силовой кулак” (армия, полиция, органы безопасности, прокуратура и т.п.), т.е. карательные органы.

Тоталитарный режим широко и постоянно применяет террор по отношению к населению. Физическое насилие, несмотря на его широкое использование, уже не становится самоцелью, как при деспотии и тирании. Оно выступает как главное условие для укрепления и осуществления власти.

При тоталитаризме устанавливается полный контроль над всеми сферами жизни общества. Государство стремится буквально “слить” общество с собой, полностью его огосударствить. В экономической жизни происходит процесс огосударствления в тех или иных формах собственности. В политической жизни общества личность, как правило, ограничивается в правах и свободах. А если формально политические права и свободы закрепляются в законе, то отсутствует механизм их реализации, а также реальные возможности для пользования ими. Контроль пронизывает и сферу личной жизни людей. Демагогия, догматизм становятся способом идеологической, политической, правовой жизни. Тоталитарное государство выступает против экономически и соответственно политически свободного человека, всячески ограничивает предприимчивость работника.

Тоталитарный режим использует полицейский сыск, поощряет и широко использует доносительство, сдабривая его “великой” идеей, например борьбой с врагами народа. Поиск и мнимые происки врагов становятся условием существования тоталитарного режима. Именно на “врагов”, “вредителей” списываются ошибки, экономические беды, обнищание населения.

2. Исторические корни тоталитаризма

Развитие капитализма вело к разрушению традиционных самоуправленческих структур в Ев­ропе. Субъекты рыночных отношений действуют не "общественно", а распыленно, разрозненно и несогласованно; итог их деятельности предвидеть невозможно. Он становится результатом стихийно сложившегося соотношения сил. При этом люди "не в со­стоянии непосредственно и сознательно договориться о том, что им следует делать с их общими ресурсами (силой, знаниями, средствами производства, природой). Действуя через рынок, индивиды лишены возможности совместно определять условия развития своей социальной среды. Раскол общества на мно­жество разрозненных и эгоистических субъектов чем дальше, тем больше требовал усиления значения внешнего фактора — государст­ва, создавал благоприятные условия для нарастания этатистских тенденций.

По мере расширения функций политической власти развивалось и представление об идеальном и совершенном государстве. Долгое вре­мя оно оставалось уделом философов и мыслителей, теоретиков. Так, еще в проекте Платона каждому члену социума предстояло выпол­нять строго определенную, необходимую и предписанную ему роль, а управлять всем должны были мудрецы, ученые, могущие предвидеть ход событий и руководить им. Те же черты были характерны и для последующих утопий этого рода — от откровенно абсолютистских, аристократических и олигархических до коммунистических. Разви­тие науки и рациональной философии еще более укрепило взгляд на государство как носителя разума среди хаоса борющихся друг с дру­гом сил, людей и интересов.

Взгляды о взаимоотношениях между государствами и народами формировались в духе вывода о биологической "естественности" борь­бы между людьми. В XIX в. сложилась теория наций и националь­ных государств как целостных организмов. В действительности же не нации, развиваясь, создавали свои государства, а, напротив, государ­ства конструировали нации. Они силой устанавливали границы кон­тролируемой ими территории, подавляли реальные языковые, куль­турные и региональные различия, а затем для обоснования и оправ­дания собственного господства выдвигали национальную идею, то есть представление о своей естественности, об общности интересов своих подданных (нации), об их принципиальном отличии от других людей и народов (вследствие расы, "крови и почвы", характера или мифического "национального духа") и, наконец, о том, что именно государство воплощает и защищает эти особые черты.

3. Психологические предпосылки тоталитаризма

Почему же люди становились участниками фашистского движе­ния?

Психологические мотивы, которыми они руководствовались, сфор­мировались прежде всего под влиянием распада устоявшихся общест­венных отношений. В эпоху господства гигантских концернов и бю­рократических структур окончательно складывалось из разрозненных индивидов так называемое "массовое общество" с аморфной социаль­ной структурой. Если прежде человек был в значительной мере рас­творен в системе традиционных групповых, местных, религиозных и иных связей, то теперь он оказывался один на один с миром и потому ощущал утрату своего места в социуме, потерю самого смысла суще­ствования. "Ему угрожают, — писал известный психоаналитик Э.Фромм, — мощные силы, стоящие над личностью, — капитал и рынок. Его отношения с собратьями, в каждом из которых он видит возможного конкурента, приобрели характер отчужденности и враж­дебности... Человек подавлен ощущением своей ничтожности и бес­помощности ".

В 1920-е — 1930-е годы в ряде индустриальных стран среди ши­роких слоев мелких и средних собственников, разочарованных в бес­препятственной капиталистической конкуренции и в способности буржуазно-демократического государства обеспечить им благосостоя­ние, стабильность и приемлемый социальный статус, распространи­лась идея создания нового государства, которое защищало бы их классовые интересы. Фашистские лозунги, направленные против господства крупного ка­питала, находили наибольший отклик именно в среде мелких пред­принимателей, торговцев, лавочников, ремесленников и служащих. Им, бунтовавшим против своих могущественных монополистических конкурентов и банков, импонировали заявления вождей, которые име­новали их, "маленьких людей", исполнителями высшей миссии нации, истории и провидения, средоточием воли и активности.

Таким образом, массовое сознание оказалось в значительной мере подготовленным к восприятию тоталитаризма всей предшествующей историей развития капитализма и государства. Но в то же время, ни в Германии, ни в Италии "большинство народа не желало фашизма и выбор ему не принадлежал. Муссолини и Гитлер пришли к власти тогда, когда, об этом договорились сравнительно небольшие клики, при чем они следовали соответствующему решению высших хозяйст­венных кругов, которые пришли к выводу, что фашизм станет выхо­дом из переживаемых ими трудностей".

4. Абсолютная концентрация власти и отсутствие принципа разделения властей

Это означает, что власть реализуется через механизмы государства и представляющая собой этатизм, то есть вмешательство государства в экономическую и политическую жизнь страны, возведенное в высшую степень. Такая концентрация власти представляет собой автократию, для которой характерны:

· соединение исполнительной и законодательной власти в одном лице при фактическом отсутствии независимой судебной власти.

· принцип "вождизма", причем вождь харизматического, мистического типа.

Тоталитарное государство не могло и не может стать правовым, то есть таким, где суд не был бы зависим от властей, а законы реально соблюдались. Такое государство просто немыслимо в условиях существования такой системы. Незыблемость суда и торжество законности неизбежно открывали путь появлению оппозиции.

Воспользоваться гражданским свободами, которые провозглашались лишь формально можно было лишь в одном единственном случае – в случае интересах той системы, которую проповедовали вожди, что подчёркивало бы их владычество.

Отсюда вытекала необходимость сохранения формы законности и одновременно монополии правления. Главным образом по этой причине законодательная власть не могла отделиться от исполнительной. При однопартийной системе это как раз и был один из источников, питающих произвол и всемогущество правителей. Точно так же практически невозможно было отделить власть полицейскую от судебной.

Возникает закономерный вопрос: зачем в таком случае тоталитарная диктатура прибегала к закону, зачем прикрывалась законностью?

Кроме внешнеполитических и пропагандистских причин немаловажно и то, что тоталитарный режим обязан был обеспечить правовые гарантии тем, на кого он опирался, то есть партии. Формально законы охраняли права всех граждан, но в действительности только тех, кто не попал в разряд "врагов народа" или "врагов рейха".

В силу вышеизложенного возникали надуманные политические судебные процессы, где от суда требовалось уложить в рамки права заготовленный политический вывод о враждебных происках обвиняемого.

При таком способе судить важнейшую роль играло признание обвиняемого.

Если он сам называл себя врагом, тогда тезис подтверждался. Обычно политические процессы затевались по указам «сверху». Тайная полиция (НКВД, ГПУ, и др. ) получала число требуемых к аресту "врагов народа" и начинала действовать. Никаких доказательств не требовалось - нужно было лишь признание.

Работа полиции в СССР чрезвычайно упрощалась 58-й статьей Уголовного Кодекса 1926 года. Она состояла из 14 пунктов. Но главное в этой статье было не её содержание, а то, что её возможно было истолковать по-разному. Первый пример - пункт 3: "способствование каким бы то ни было способом иностранному государству, находящемуся с СССР в состоянии войны". Этот пункт давал возможность осудить человека за то, что, находясь под оккупацией, он пришил пуговицу немецкому солдату. Так писал А.И. Солженицын в своём великом произведении – «Архипелаг ГУЛАГ». Но главный принцип коммунистического суда можно выразить в одной единственной фразе – «Мы руководствуемся не законами, а нашей политической совестью».

5. Принцип «вождизма», фюрерства

Немало важную роль играет и принцип "вождизма". Дело в том, что ко второму десятилетию ХХ века республика с ее демократическими институтами еще не стала привычной формой государственного устройства в большинстве промышленно развитых и развивающихся стран. Отдельные государства еще сохраняли монархию. Этим, по-видимому, и объяснялась тоска уставших от революционных потрясений и войны народов по подобной монарху политической фигуре как объединительном начале нации. И если в фашистской Германии фюрер смог заместить ушедшего императора Вильгельма II в душах немецких граждан, то в Италии Б. Муссолини этого сделать не смог, главным образом из-за существования в Италии всеми признанного монарха, хотя и не игравшего большой роли в итальянском обществе.

В сущности, тоталитаризм и монархия - взаимозамещающие системы. Бесконтрольность госаппарата закреплена юридически — жаловаться на чиновников можно только другим чинам — "по начальству". Исполнительная власть полностью поглощает фиктивно существующие законодательную и судебную власти. Тоталитарное государство обслуживает исключительно собственные интересы ("цель власти — только власть"); возникает поэтому проблема: что будет "исполнять" исполнительная власть, кто ставит для нее задачи? Госаппарат по своей природе не может быть самоуправляющимся, поскольку основой исполнительной деятельности являются дисциплина и единоначалие. Вместе с тем интересы различных звеньев аппарата отнюдь не совпадают, поэтому бюрократы должны иметь защиту от взаимопроизвола, т.е. им нужна организация, которая не совпадала бы с собственно аппаратом, а выражала бы интересы бюрократии в целом. Такого рода структура есть в каждой тоталитарной системе. Это — монопольная партия ("наш рулевой"), подменяющая законодательную и судебную власть, обеспечивающая тот контроль за исполнительной властью, который в демократических странах достигается совместным действием процедур свободных выборов и разделения властей, свободных СМИ. Монополия коммунистической партии на власть не ограничивалась, по существу, никаким законом и даже уставом самой партии. Такая государственная партия может сформироваться уже после того, как заложены основы тоталитарного режима.

6. Государственно-организованный террор

Неизменным атрибутом тоталитаризма является тесная взаимо­связь между истиной и силой: здесь сила определяет истину. Ещё одним признаком тоталитарного режима является государственно-организованный террор, основанный на постоянном и тотальном насилии. Основой тоталитарного режима может быть только всеобщая лояльность граждан, в обеспечении которой террор играет не последнюю роль, представляя собой логическое продолжение тоталитарной пропаганды.

Обращенная не к разуму, но к чувствам тоталитарная пропаганда, являясь, по сути, насилием над духом, подкрепляется насилием физическим.

Такое давление со стороны государства ликвидирует не только любую оппозицию, но и любую попытку к инакомыслию.

"Учение Маркса всесильно потому, что оно верно", - говорил В.И. Ленин. В аналогичном духе рассуждали о своем учении и идеологи нацизма. В действительности же идеологии и марксизма-ленинизма, и нацизма были верны, потому что они были всесильны, потому что они опира­лись на фундамент карательной террористической машины, мощного пропагандистского аппарата и все аксессуары тоталитарно-диктаторского государства. Нацистские лагеря смерти и советский ГУЛАГ составляют сущностную характеристику тоталитаризма. В качестве особых политических конструкций они уникальны в своей способно­сти комбинировать жестокость с рационализмом, ненормальное с нормальным, злое начало с банальным.

Отличительная особенность тоталитарного режима состоит в том, что здесь террор и страх используются не только как инструмент уничтожения и запугивания действительных или воображаемых врагов и противников, но и как нормальный повседневно используе­мый инструмент управления массами. С этой целью постоянно куль­тивируется и воспроизводится атмосфера гражданской войны. Террор развязывается без какой-либо видимой причины и предва­рительной провокации, его жертвы совершенно невиновны даже с точки зрения того, кто этот террор осуществляет. Так обстояло дело в нацистской Германии, где террор был развязан против евреев, то есть людей, объединенных определенными общими расово-этническими характеристиками, независимо от их поведения. В Советском Союзе же, в отличие от нацистской Германии, руководство никогда не признавало, что оно может использовать террор против безвинных людей. В то же время здесь террор не ограничивался расовыми признаками, и, отбросив расовые критерии, его объектом мог стать любой человек.

Тотальность тоталитарного режима в, так сказать, чистом ви­де состоит не только в том, что партия, какая-либо клика или фюрер-вождь устанавливают всеохватывающий контроль над всеми сферами общественной жизни и государством, как бы полностью поглощая их, но и в том, что подавляющая масса населения чуть ли не свято верит в основные цели, установки, ориентации, постулируемые партийным руководством или фюрер-вождем: обе стороны как бы слиты в тотальном единстве для достижения универсальной цели. С этой точки зрения чисто тоталитарными можно считать сталинский режим в нашей стране и национал-социализм - в Германии.

Следует особо подчеркнуть, что тоталитаризм как особый общест­венно-политический феномен невозможен без массовой базы, массо­вости как таковой, растворения отдельного индивида в массе, толпе. В отличие от всех остальных движений и общественных феноменов, тоталитаризм предполагает полную и безусловную лояльность инди­видуального члена общества. Тоталитаризм открыл для себя сред­ства господства и терроризирования людей изнутри. Здесь вождь-фюрер и массы слиты в неразрывном единстве: вождь-фюрер зависит от масс в такой же степени, в какой они зависят от него, без него они останутся аморфной толпой, лишенной внешнего представительства, в свою очередь, сам вождь-фюрер без масс - ничто.

Все это определяет другую важную характеристику тоталитариз­ма - крайний-схематизм и редукционизм, сводящие все и вся к единственной идее. В целом тоталитарный подход основан на посту­лате, согласно которому в политике существует одна истина. Ее можно назвать политическим мессианством в том смысле, что она постулирует предопределенный, гармонический и совершенный порядок вещей, основанный на идее - истине. Здесь наука и искус­ство, экономика и политика, философия и промышленность, мораль и отношения между полами и многое другое направляются одной-единственной ключевой идеей. С этой точки зрения суть тоталитариз­ма - слитность, нерасчлененность, недифференцированность различ­ных структур - социальных, экономических, политических, идеоло­гических и т.д. Здесь биология и генетика, к примеру, перестают быть самостоятельными научно-исследовательскими дисциплинами. Наоборот, они объявляются средствами в руках буржуазии для порабощения пролетариата и подрыва исторического материализма (у большевиков) или даже орудием мирового еврейства и коммуниз­ма для подрыва Третьего рейха (у нацистов). Поэтому неудивитель­но, что в тоталитарном государстве речь идет не просто о науке, а о "немецкой", "арийской", "социалистической", "марксистской" и иных разновидностях идеологической "науки".

Террор нанес огромный ущерб нации, практически уничтожив ее генофонд: представителей интеллигенции, людей науки уничтожали как относящихся к буржуазии, как "социально-чуждых".

7. Идеологический монизм и закрытость системы

Партийному монизму соответствует монизм идеологический, который пронизывает всю иерархию властных отношений от главы государства и партии вплоть до самых низших звеньев власти и ячеек общества. Так в сталинском варианте тоталитаризма мифологизированный марксизм стал идеологической основой партийно-государственного тоталитарного режима. Этот марксизм обосновал миф, согласно которому коммунистическая партия, возглавившая классовую борьбу трудящихся и угнетенных, начала и совершила пролетарскую революцию и встала на рельсы социалистического строительства, тем самым проложив путь к светлому будущему -коммунизму. Следовательно, именно ей должна принадлежать вся полнота государственной власти. В данном вопросе мало чем отличалась позицией руководителей и идеологов фашизма, которые считали, что только исключительно национал социалистическая партия вправе быть единственным носителем власти и вершителем судеб Германии.

В обеих главных разновидностях тоталитаризма все без исклю­чения ресурсы, будь то материальные, человеческие или интеллектуальные, направлены на достижение одной универсальной цели: тысячелетнего рейха в одном случае и светло-голубого коммунистического царства всеобщего счастья – в другом. В отличие от традиционных систем, ориентированных в прошлое, тоталитаризм устремлён в будущее. Единая универсальная цель обуславливает единую моноидеологию в лице государственной идеологии, и сконструированные на её основе политические ориентации, установки, принципе, которые с помощью разветвлённой сети средств массовой информации и пропаганды, семьи, школы, церкви и т.д. настойчиво внедряются в сознание широцих масс, призванные обосновать и объяснить реальную действительность в соответствующих терминах, преодолеть препятствия, стоящие на пути достижения этой цели, для чего используются все средства. Всё, что не согласуется с единомыслием в отношении данной цели, предается анафеме и ликвидируется. В результате все разногласия в обществе расцениваются как зло, которое следует вырывать с корнем. В силу своей органической, связи с политической борьбой споры тоталитаризма с другими фило­софскими школами, идейными течениями и обществоведческими направлениями неизменно приобретали политическое содержание. Это определяло нетерпимость приверженцев тоталитаризма к позициям и аргументам оппонентов - представителей других течений и направлений, фантастичность в отстаивании собственных позиций и принципов. Отсюда провозглашенный большевиками принцип "кто не с нами - тот против нас" или "если враг не сдается, его уничто­жают". В подобном же духе в одном из своих выступлений в 1925 г. Гитлер говорил о том, что в борьбе возможен только один исход: либо враг пойдёт по нашим трупам, либо мы пойдём по его.

Тоталитарное государство использовало всё свою мощь для утверждения мифологизированной версии своей идеологии в качестве единственно возможного мировоззрения. Она была превращена, по сути дела, в своего рода государственную религию со своими догмами, со священными книгами, святыми, апостолами, со своими бого-человеками (в лице вождей, фюреров, дуче и т.д.), литургией и т.д. Здесь государство представляет собой чуть пи не систему теокра­тического правления, где верховный жрец-идеолог одновременно является и верховным правителем. Это, по удачному выражению Н. Бердяева, "обратная теократия". Здесь все сводится к тому, чтобы добиться единства человека-массы, общества, государства, партии, слитности всех структур общественного бытия.

Тоталитарный вариант утопической политической философии постулирует идентичность индивидуальных и коллективных целей. Обещая, что моральные цели индивидуальных людей будут выполнены по мере выполнения целей народа, нации, страны, государства и т.д., "совершенному обществу, - писал П.И. Новгородцев, - пропи­сывается значение высшей нравственной основы, которая дает человеку и полноту бытия, и смысл существования. Общественное начало получает абсолютный характер. Преданность обществу заме­няет религиозные стремления, обетование земного рая ставится на место религиозных чаяний». Отсюда - моральное совершенствование людей неразрывно связано с совершенствованием общества. По­скольку как индивидуальные, так и коллективные цели носят теологический характер, мораль состоит в выполнении целей, коренящихся в природе самого субъекта, как она определена соот­ветствующей идеологией. Подобно средневековым законам индиви­дуальные цели должны быть найдены, а не сконструированы. Цели отдельного индивида даны в структуре общества, человека, истории. Индивид не может изменить их, он может лишь приспосабливаться к ним. Тоталитаризм коренится в той или иной разновидности утопиче­ской политической философии, преследующей цель морального реформирования с помощью политических или иных средств.

Абсолютизация некоторых основополагающих постулатов, сфор­мулированных на основе капиталистических реальностей середины XIX в.', их экстраполяция на всю предшествующую историю челове­чества и на его будущее предопределили ряд серьезных просчетов и сущностных ошибок при реализации марксистской модели. К тому же нужно отметить, что заземление, массовизация, "демократиза­ция" любой идеи ведут к потере ее способности саморазвиваться, к приспособлению к усредненной психологии массы, энтропии позна­вательных потенций, прогрессирующей потере научности и достовер­ности. Пропорционально растут нетерпимость и закрытость этой системы, она во все более растущей степени становится достоянием жрецов, существующих благодаря ей и за ее счет.

Марксизм, по сути дела рассматриваемый как завершение всей мировой философии, был выведен из-под критики, а его положения сделаны критериями оценки всех остальных философских систем. Уже Ф. Энгельс и тем более наиболее преданные последователи основоположников марксизма заложили прочный фундамент позиции, ставящей К. Маркса вне критики и тем самым - в неприкосновенного пророка нового учения. "Маркс, - писал, например, Ф. Энгельс, - настолько превосходит всех нас своей гениальностью, своей чуть ли не чрезмерной научной добросовестностью и своей баснословной ученостью, что если бы кто-либо попытался критиковать его открытия, он только обжегся бы при этом. Это возможно будет только для людей более развитой эпохи". Тем самым Маркс приобретал как бы статус святого отца "церкви", а его произведения - статус священного писания, не подпадающего под общепринятые правила и нормы рационального критического анализа. Что касается марксизма-ленинизма советского периода, то он приобрел атрибуты фундаментализма с его фанатизмом, буквализмом и эсхатологизмом.

Статус религиозной веры с существенными элементами мисти­цизма и даже спиритуализма приобрела фашистская идеология, особенно в ее нацистской ипостаси. Ее священными книгами стали работа X. Чемберлена "Основы девятнадцатого века", которую гитлеровская газета "Фелькишер беобахтер" в 1925 г. назвала "еван­гелием нацистского движения", "Миф двадцатого века" А. Розенберга и др. Разумеется, над всеми ними стояла "Майн кампф" А. Гитлера, предлагавшаяся в качестве идейно-политической платформы "тысячелетнего рейха". Показательно, что почти во всех немецких семьях она выставлялась на почетное место в доме; считалось почти обязательным дарить ее жениху и невесте к свадьбе и школьнику после окончания школы.

Заключение

Военное поражение фашистской Италии и национал-социалистической Германии обусловило свержение их ре­жимов и восстановление структур парламентской демократии. Режи­мы в Испании и Португалии постепенно теряли тоталитарные черты, но лишь в 70-е годы перешли к парламентаризму. Вместе с тем воен­ная победа СССР укрепила позиции тоталитарного режима и сталинистской идеологии, способствовала распространению их влияния, в том числе на страны Центральной и Юго-Восточной Европы. Обостре­ние конфронтации с Западом послужило обоснованием ужесточения властных структур "реального социализма". Их кризис и начало де­монтажа были отсрочены на десятилетия. В настоящее время тоталитаризм, как политический режим не действует ни в одной стране. Однако, это не даёт возможности рассматривать тоталитарное государство, только как объект изучения для историков и государствоведов. В последнее время в ряде европейских стран у государственного аппарата начали проявляться черты “предтоталитарности”, как то режим правления президента Лукашенко в Белоруссии или приход к власти националистов в Австрии и Франции. А это значит, что не все политики правильно восприняли опыт тоталитаризма, и далеко не все пути для его реставрации заблокированы.

Список источников и литературы

1. В.А.Юсупов. Правоприменительная деятельность органов управления. М., 2003 г.

2. Учебник для вузов Под ред. М. И. Абдуллаева — СПб.: Питер, 2003. -г- 640 с. — (Серия «Учебник для вузов»).

3. Давид Р" Жоффре-Спинози Основные правовые системы современности/ Перев. с фр. В. А. Туманова. М., 2001, 312 с.