Реферат: Other (Потребление алкоголя как потребность)

Потребление алкоголя как потребность

Большинство советских людей, встретивших антиалкогольную кампанию в 1985 г., родилось и выросло в условиях жестокой тоталитарной системы, десятилетиями подавлявшей инакомыс­лие и воспитывавшей верность и послушание режиму. Активное противодействие влас­тям слу­чалось, но захватывало единицы, иногда десятки, редко сотни людей.

Не то было с антиалкогольной компанией. Только во второй половине 1985 г. «за рас­питие алкогольных напитков на производстве и пребывание на рабочих местах в нетрезвом со­стоя­нии» задержано 507 тыс. человек. Число людей, привлекаемых к ответственности за само­гоно­варение, почти удваивается ежегодно, достигло 397 тыс. в 1987 г. В следующем году их было 414тыс. человек. Общее число зафиксированных нарушителей антиалкогольного законо­датель­ства в СССР превышало 10 млн. человек в год. Неучтенных нарушителей было еще больше.

Легальное противодействие выразились километровыми или полусуточными очере­дями за спиртным. Тысячи людей в стране стояли в очередях иногда ночью и на морозе. Оши­бочно было бы думать, что очереди состояли только или в большинстве из алкоголиков и тяже­лых пьяниц.

Эти крайние формы подвижничества на пути к алкоголю подводят к вопросу, чем же привле­кают спиртные напитки? Что толкало миллионы людей на противостояние политике госу­дар­ства? И почему это противостояние оказалось победным? Конечно, государство было уже не то, оно не было готово расстреливать людей за массовое не послушание. Но главное в другом, в причинах, толкающих людей к выпивке или пьянству.

Самым простым было бы связать российское потребление спиртного с обычаями и тра­ди­циями. Спору нет, традиции консервативны, они многое объясняют в этом явлении. Но не все. Если пьянство увеличивается, если растет потребление алкоголя, значит, помимо традиций вклю­чаются новые факторы, идущие вразрез с традициями употреблять спиртные напитки в прежних количествах.

Во второй половине ХХ века рост потребления алкоголя был повсеместным, а его по­следствия стали глобальной проблемой, несмотря на существенное различие социальных и эко­номических условий в различных странах и регионах мира. Это говорит о наличии общих причин этого фе­номена, хотя у разных стран и социальных групп могут быть свой специфические сти­мулы по­требления. Что же это за причины и почему они связаны именно с алкоголем? Ясно что соци­альные предпосылки пьянства не должны заслонять личную ответственность пьяницы, но эти предпосылки важно знать, чтобы не ошибиться в антиалкогольной политике.

Начать стоит с самого простого, с психоактивных свойств алкоголя - его способности изме­нять психические функции. В этом отношении действие алкоголя многогранно, но повыше­ние настроения, возникновение позитивных эмоций, эйфоризирующий эффект является ведущим. Другое важное свойство алкоголя - устранение эмоционального напряжения. Благодаря этим свойствам алкоголь позволяет легко расслабиться и быстро мобилизоваться.

Другие психотропные свойства алкоголя - производные от этих двух: эйфоризирую­щего и транквилизирующего. Это повышение самооценки, психологическая редукция сложности реаль­ных проблем, мнимое удовлетворение потребностей. В действии алкоголя очень важно уст­ране­ние проблем в общении, облегчение контактов («коммуникативный допинг») за счет эй­фо­рии и подавления индивидуальности, отчуждения человека от самого себя.

Современная цивилизация, в которой потребности людей растут быстрее возможности их удовлетворить, вынуждена прибегать к так называемому «символическому потреблению» (например, порнография - знак и заменитель секса). При этом алкоголь расширяет возможности такого символического потребления, обладания и благополучия. Опьянение помогает создать более благоприятный образ собственного «Я», наконец способствует мифотворчеству, которое всегда было важным элементом существования.

Эти и многие другие свойства алкоголя позволяют так деформировать восприятие дей­ствительности, что это создает иллюзию соответствия желаемого и действительного, то есть ил­люзию счастья. Переживаемые при этом положительные эмоции часто оставляют глубокий след в виде неопределенных, но расплывчатых и приятных воспоминаний (тривиальное «хорошо поси­дели»).

Важно еще раз подчеркнуть и отдавать себе отчет в том, что алкоголь является замеча­тельным психотропным веществом, сочетающим в себе способность повысить настроение ( эйфо­ризирующий эффект), снять плохое настроение (антидепрессивный эффект) и ликвидировать пси­хическое напряжение (транквилизирующий эффект). Эти свойства алкоголя наряду с низкой стоимостью сделали бы его идеальным психотропным препаратом для широкого использования, если бы не способность этанола снижать социальный контроль, а при регулярном употреблении вызывать зависимость и невосприимчивость к опьяняющему действию. Первое из этих трех зло­вещих свойств порождает многочисленные конфликты, второе приводит к развитию алкого­лизма.

Третья особенность алкоголя заставляет пьяниц и алкоголиков потреблять алкоголь во все больших количествах, чтобы достичь опьянения. При этом проявляется высокая химическая активность винного спирта, вступающего во взаимодействие с множеством химических соеди­нений, органов и систем организма, что осложняет пьянство и алкоголизм многочисленными за­болеваниями ( например, миокардиодистрофия, алкогольный психоз, цирроз печени и гастрит).

Несмотря на это часть человечества потребляет алкоголь во все возрастающих коли­чест­вах. Не ради же негативных последствий? И почему во второй половине ХХ века у все большего числа людей все чаще возникает потребность в реализации позитивных психотропных свойств алкоголя? Ответ на этот вопрос надо искать прежде всего в резком изменении условий существо­вания людей в середине века. Ряд явлений глобального масштаба описываются экспо­нентами или схожими кривыми и обозначаются как взрыв ( демографический, урбанистический, информаци­онный) или революция ( научно-техническая, технологическая).

В 60-е годы повсеместно начали говорить о загрязнении среды обитания, вызванном главным образом резким ростом производства. Однако загрязнению подверглась не только фи­зическая, но и социальная среда. Это явление обозначили молодежные бунты 60-х годов, рост наркомании, агрессивности, терроризма, эпидемия одиночества и самоубийств. Одной из реакций стал рост потребления алкоголя. Определяющими факторами всех этих явлений можно считать экспоненциальный рост населения планеты и численности городских жителей, увеличение эконо­мического потенциала общества и повышение мобильности людей, их миграцию, что привело к радикальным переменам в социальных структурах.

В то время как за предыдущие 900 лет население Земли выросло всего на 172%, за 85 лет нынешнего столетия - на 350%. Численность жителей городов еще в 1800 г. составляла 3% насе­ления Земли, к 1950г. перевалила за четверть, а сейчас приблизилась к половине. В СССР до войны 1941-1945 гг. горожане составляли треть населения страны, а к 1985г. - две трети. В на­стоящее время большинство населения России хотя и проживает в городах, но по своему проис­хождению является сельским.

Освоение новых регионов, их индустриализация сопровождались интенсивной мигра­цией населения и, как следствие, ростом потребления алкоголя и алкоголизма. В Сибири и в се­верных регионах к этому добавляются экстремальные природные условия, которые также увели­чивают потребление алкоголя. В последние годы в России к добровольной миграции прибавились бе­женцы, многие военные и их семьи.

Иначе говоря, от все большей массы людей требуется приспособиться к совершенно но­вым для них условиям жизни. Эта ситуация характерна и для других регионов мира. И везде миг­ранты в среднем потребляют больше алкоголя, чем их оседлые сверстники. На протяжении тыся­челетий население планеты было преимущественно сельским, а в последние 30 лет стало почти наполовину городским. Соответственно резко возросла плотность населения, а вместе с тем уве­личилась напряженность у горожан. Почти повсеместно сельские жители потребляют меньше спиртных напитков, чем городские.

Среди перемен, произошедших в ХХ веке, особую роль играет резкий рост экономи­ческого потенциала. При всей неравномерности его распределения у значительной части населе­ния повысилось материальное благосостояние, улучшилось питание, стали комфортнее условия труда и быта, что проявилось физическим оздоровлением и ростом продолжительности жизни.

Еще одно следствие экономических перемен - увеличение свободного времени. Это для большой части населения обернулось такой трудной проблемой, как преодоление душевной пус­тоты и бездуховного существования. У постсоветского общества тут есть свой специфи­ческий вклад в связи с крахом коммунистических ценностей.

Автоматизация многих производственных процессов в известной мере обезличила труд, снизила роль «человеческого фактора». А если «человеческий фактор» не может реализоваться и в свободное время, возникает состояние скуки, которая стала популяционной патологией, тол­кая на поиски новых ощущений. На путях этих поисков возникает сексуальная революция, мно­гие мар­гинальные молодежные движения, эпидемия наркоманий. Велики «заслуги» скуки и в рас­про­странении пьянства.

В связи с урбанизацией и научно-технической революцией резко изменились условия существования современного человека по сравнению с его далекими и не очень далекими пред­ками. Неизмеримо возросло количество людских контактов, в значительной части ставших по­верхностными, опосредованными техническими устройствами.

Массовые средства информации, особенно визуальные, в отличие от письменно-печат­ной и устной коммуникации не дают человеку возможность регулировать скорость передачи и вос­приятия информации, не позволяют синхронизировать поступление информации и ее осмысле­ние, не оставляют место диалогу. По сути дела диалог умер. А ведь именно эта форма коммуни­кации издавна служила единению людей. Теперь эти функции диалога перешли к средства массо­вой информации, которые мешают непосредственному взаимодействию людей, разобщают их. Разобщает людей и материальная независимость, и убыль потребности в коллективном противо­стоянии внешним силам, бытовым и бытийным опасностям, которые испокон веков создавали основу для общения.

В обыденной жизни остается все меньше потребности в единении людей, в упрочнении чувства локтя. Общение людей все меньше затрагивает глубинные свойства личности. Все это приводит к разрыхлению связей между отдельными людьми и их сообществами, порождает чув­ство одиночества. Алкоголь же способен иллюзорно компенсировать недостаток подлинного об­щения.

Ослабление индивидуальных связей, нарастание одиночества происходит в мире на фоне централизации власти, сопровождается структурализацией современной жизни. Это - конвейер или просто монотонная работа - у одиноких, жестокий распорядок дня у других. Для многих воз­никает необходимость играть определенную роль, вступающую часто в противоречия с личност­ными свойствами человека. Эти и другие условия приводят к вынужденному подавлению эмо­циональности, сопровождаются осуждением спонтанности, а тем более импульсивности, которые всегда служили средством самовыражения, способом эмоциональной разрядки, находились у ис­токов всякого творчества. Алкоголь способен создать иллюзию, будто разрываются цепи услов­ностей, высвобождаются все эти процессы, возникает ощущение «полета духа», столь необходи­мое каждому человеку.

На протяжении нескольких последних десятилетий перемены жизни совершались значи­тельно быстрее, нежели изменение психологии, сознания людей, формировавшихся тысячеле­тиями в условиях патриархальных форм труда и быта. Возможно, что на протяжении тысячелетий в процессе смены поколений происходил отбор психологических типов, соответствующих патри­архально-общинным формам существования со сравнительно низким ритмом жизни, с немного­численными, но глубоко личными, соседскими контактами на фоне решения конкретных, часто витальных задач, ремесленного труда, дающего простор для повседневного творчества.

В последние десятилетия процессы, давно запущенные цивилизацией, вероятно, достигли критического уровня, пришли в противоречие с природой большой части людей. И поэтому жи­вущие ныне люди устают от скученности и спешки, от множественного, но поверхностного обще­ния, информационных перегрузок, чрезмерной стандартизации. Адаптивные возможности многих людей при этом оказываются исчерпанными, затрудняя их социализацию.

Заботы, прежде наполнявшие жизнь, утратили витальное значение, понятия «быт» и «бытие» все больше расходятся. Создается «экзистенциальный вакуум», заполняемый комплексом негативных явлений. Одно из них - рост пьянства. Огрубляя, можно сказать, что потребление ал­коголя является мерой неблагополучия социальной среды. Составляющие этого неблагополучия могут быть разными: бедность, униженное положение одних и ответственность социального ста­туса других, товарный дефицит для одних и дефицит времени при изобилии товаров для других.

Естественно, что сходная мера неблагополучия у разных людей не означает равенства по­требляемого алкоголя, тут существует индивидуальная избирательность. Эта избирательность помимо социальных факторов обусловлена психологическими особенностями людей, их личност­ными и биологическими свойствами. Много усилий потрачено на то, чтобы нарисовать обобщен­ный психологический портрет пьяницы или алкоголика, выявить типологию личностей, склонных к злоупотреблению алкоголем. Но сделать это не удалось. Выявлены только самые общие черты, предрасполагающие к употреблению алкоголя. Это - непереносимость житейских затруднений, провоцирующих раздражительность или пониженное настроение. Это - чувство неполноценности, неуверенность в себе, незрелость личности, проявляющаяся в эгоцентризме, потребности внеш­него поощрения, нереалистичности планов. Это, наконец, примитивность, обусловленная исход­ной интеллектуальной недостаточностью или пороками воспитания и образования. Все это может вызвать затруднения социализации и, следовательно, потребность в алкоголе, как в способе адап­тации.

Реализация этой потребности зависит от многих обстоятельств, но основным является микросоциум, его установки и обычаи в решении конфликтных ситуаций. Вот тут-то и могут сыг­рать роковую роль питейные традиции общества, экономическая состоятельность и цены на спиртные напитки, их соотношение с ценами на другие продукты и товары, т.е. вся совокупность элементов алкогольной ситуации, которая регулирует потребление. Иначе говоря, потребность общества в алкоголе - величина переменная, интегрально отражающая многие социально-психо­логические условия. И это базисная данность алкогольной ситуации. Но это не значит, что суще­ствуют факторы, в частности, политические, которые могут сдвигать реализацию потребности в ту или другую сторону.

Возвращаясь к главной мысли, нужно повторить, что потребление алкоголя служит ин­дикатором неблагополучия, слабости адаптационных механизмов личности или общества. Правда, этот «индикатор» не остается нейтральным в отношении микро- и макросоциума. Он сам выступает как мощный деградационный фактор. Но здесь хотелось бы подчеркнуть именно инди­каторную роль алкоголя.

Однако простое сопоставление литров выпиваемого алкоголя с «килограммами» небла­гополучия было бы неверным. Хотя бы потому, что в разных странах и регионах это неблагополу­чие выступает в разных формах, а алкоголь в качестве их иллюзорного эквивалента универсален.

Уже отмечалось, что в некоторых странах Африки стоимость спиртных напитков срав­нима с высокой стоимостью воды. В развитых же капиталистических странах цена крепкого спиртного сопоставима по стоимости с парой обуви. У нас бутылка водки во много раз дешевле пары обуви, что делает водку более доступной. Иначе говоря, тысяча рублей, истраченная на спиртное, у нас скорее доставит положительные эмоции, чем при покупке обуви, одежды.

Учитывая все это, приходится сказать, что вероятно существует некий уровень потребле­ния алкоголя, который, скрепя сердце, можно назвать «оптимальным». Такой уровень потребле­ния определяется равновесием между негативными последствиями алкоголизации и социально-психологическим неблагополучием в стране, провоцирующим алкогольную потребность.

Очевидно, что быстрое (почти на 25% в год) снижение продажи алкоголя во время ком­пании нарушило этот «оптимум». Такой эксперимент привел к грустным последствиям: резкому росту самогоноварения и токсикомании. Увеличилось потребление эйфоризирующих веществ. И хотя 11тыс. отравившихся «химией» в 1987г. меньше, чем за 38,5 тыс. погибших от отравления алкоголем в 1984 г., такая динамика не может удовлетворить.

Вероятно, пришло время научно определить оптимальный уровень потребления алкоголя для страны в целом и отдельных ее регионов, исходя из конкретных условий. Для этого на одну чашу весов нужно положить смертность от алкогольного травматизма и отравлений, алкогольные психозы, преступность на почве алкоголя, самогоноварение, токсикоманию, нелегальную про­дажу алкоголя и наркотиков. При этом необходимо учесть число лиц, занятых однообразным ручным трудом, имеющих плохие жилищные условия, низкие заработки и другие показатели не­благополучия социальной среды, актуализирующие потребность в алкоголе.

Задача определения оптимума состоит в том, чтобы свести к минимуму груз на чаше, оперируя не только общим количеством производимого алкоголя, но и ассортиментом напитков, а также и их ценой, которая должна определяться не «на глазок», а в соотношении с ценами на дру­гие товары и их доступностью. Задача по сути дела, сводится к построению многомерной модели для всей страны и отдельных регионов.

Сомнительно, чтобы сейчас нашлись в стране заинтересованные силы и свободные сред­ства для такой научной разработки. Скорее можно ожидать вмешательство политики для нейтра­лизации некоторых алкогольных проблем. Но и при этом необходимо учитывать, что значитель­ная часть потребляемого в государстве алкоголя «обслуживает» потребностную сферу населения. А поэтому невозможно планировать как быстрое снижение потребления, так и скорое разрешение алкогольных проблем. На этот раз необходима длительная и кропотливая работа.