Говорящие фамилии в произведениях русских писателей XIX века
Выбор этой темы обусловлен очень большим интересом к говорящим именам в русской литературе. Если мы имеем дело с художественным произведением, в котором все действующие лица порождены авторской фантазией, то кажется очевидным, что автор располагает, по-видимому, достаточной свободой при выборе того или иного антропонима для любого из своих персонажей. Но мнимая произвольность антропонима на самом деле является осознанной или интуитивно угаданной необходимостью выбора именно этого, а не другого имени, изучение семантического ореола, окружающего антропоним литературных героев на этапе создания их автором и затем тАФ восприятие его читателем на сегодняшний день является интересной и актуальной проблемой.
Глубокое и всестороннее познание художественного произведения невозможно без осмысления использования автором системы собственных имен. Экспрессивное использование имен собственных свойственно многим писателям. Опираясь на внутреннюю форму слова, положенного в основу фамилии героя, писатели в эпоху классицизма награждали своих героев выразительными именами-характеристиками. Русские художники пера тАУ Чехов, Гоголь, Островский и другие тАУ находили очень яркие и неожиданные выразительные средства, одним из которых является Влговорящие фамилииВ». Сатирики называли своих героев ВлговорящимиВ» именами и фамилиями. Положительные герои звались Правдин, Милон, Правдолюбов, а отрицательные тАУ Скотинин, Взяткин, Безрассуд. Пародисты переиначивали фамилию своего литературного противника так, что она становилась средством насмешки.
Цель работы тАУ рассмотреть использование говорящих фамилий в произведениях русских писателей XIX века.
I.
Говорящие фамилии и их роль
в стилистическом образе художественного произведения
Собственные имена и прозвища занимают важное место в лексическом составе языка. Ономастические имена, вводимые в структуру художественного произведения, в качестве важнейших элементов средств выразительности органически связаны с содержанием произведения: ВлПод стилем художественного произведения условимся понимать систему языковых средств, целенаправленно используемых писателем в литературном произведении, являющемся искусством слова. В этой системе все содержательно, все элементы стилистически функциональны. Они взаимообусловлены и органически связаны с содержанием. Эта система зависит от литературного направления, жанра, темы произведения, структуры образов, творческого своеобразия художника. В этой системе все элементы подчинены одной цели тАУ наиболее удачному выражению художественного содержания произведенияВ»
Выдуманные имена, прозвища, названия титулов в качестве средств типизации оказывают неоценимую помощь писателям, которые используют их как самые значительные средства типизации. Например, мастера сатиры, стремясь заклеймить отрицательные образы, подбирают такие имена, которые с самого начала изобличают низменную сущность, низкий общественный ВлрейтингВ» этих персонажей. Все это играет значительную роль в создании обобщенного образа сатирического типа.
Таким образом, в художественном произведении собственные имена выполняют не только номинативно-опознавательную функцию: будучи связаны с тематикой произведения, жанром, общей композицией и характером образов, они несут определенную стилистическую нагрузку, имеют стилистическую окраску.
Уже античная литература предоставляла тот материал, на основе которого в принципе было возможно возникновение специальной науки о собственных именах в художественном тексте. Намного позднее сформировались интралингвистические предпосылки развития литературной ономастики. По сути дела, лишь в прошлом веке лингвистика в достаточной мере апробировала ряд важнейших идей, легших в основание новой дисциплины. Это прежде всего представления о системности языка и знаковом характере слова, и в частности имени собственного, предполагающие выделение в нем плана выражения и плана содержания, означающего и означаемого. При изучении знака в его художественной ипостаси, когда эстетическая установка произведения активизирует оба плана знака, это особенно важно. Существенную роль в понимании того, как функционирует оним в тексте, сыграло четкое разграничение языка и речи, так как именно в речевой коммуникации собственное имя реализует свой богатый и разнообразный семантический потенциал. Несомненно также, что новая дисциплина могла сложиться только в тот момент, когда лингвистика сместила общий вектор своих интересов с языковой системы, где ономастика поневоле занимает достаточно скромное место, на речь, где имя силу своей лингвистической природы становится эффективнейшим инструментом порождения и конденсации разнообразных смыслов. Когда выработанные в рамках структурализма строгие научные методы были перенесены на исследование речевых феноменов, это послужило одной из важнейших предпосылок становления и развития литературной ономастики.
В русской литературе объектом рефлексии собственные имена как особый лексический разряд впервые стали в художественной практике классицистов. Рациональная нормативность классицистических произведений потребовала строгой кодификации лексических средств, и в том числе ономастической лексики. Примечательно, что М. В. Ломоносов, совместивший в своем подходе к литературе позиции теоретика и практика, видел в именах собственных один из мощных тексто- и стилеобразующих факторов. Впрочем, гораздо чаще к именам обращались в связи с определенной интерпретацией тех или иных персонажей. Имя при этом не выделялось из художественной и языковой ткани всего произведения в качестве самостоятельной смысловой сущности и отдельного объекта исследования, а воспринималось как атрибут персонажа или даже целого литературного направления и привлекалось только в связи с их анализом.
Говорящие фамилии помогают читателю понять отношение автора к герою: Макар Девушкин, князь Мышкин (Ф. Достоевский); врач Гибнер, судья Ляпкин-Тяпкин (Н. Гоголь).
Любил использовать говорящие фамилии А.П. Чехов. Чего стоят, например: унтер Пришибеев, чиновник Червяков, актер Унылов.. Одно чтение списка действующих лиц комедии Д. И. Фонвизина ВлНедоросльВ» дает прекрасное представление о персонажах: Вральман, Скотинин, Стародум, Простаков, Правдин, Цифиркин, Кутейкин (от ВлкутьяВ» - кушанье, которое едят на поминках и насмешливое название лица из духовного сословия).
В комедии А. С. Грибоедова ВлГоре от умаВ» многие фамилии героев также ВлговорящиеВ», опирающиеся на внутреннюю форму слова: -Тугоуховский он действительно туг на ухо, ходит со слуховой трубкой; - Молчалин не произносит лишних слов (в мои лета не должно сметь свое суждение иметь, да к тому же он помнит, что нынче любят бессловесных); - Скалозуб зубоскал, пошлый остряк. - Фамилия Фамусов трактуется, с одной стороны, как знаменитый, известный (от фр. fameus), с другой - боящийся молвы (от лат. fame молва).
Любой писатель тщательно продумывает, какие имена он может и должен включить в текст своего сочинения, особенно - имена действующих лиц, посредством которых обязательно выражает субъективное отношение к создаваемому персонажу, изображаемым характерам, типам личности.
За 14 лет до появления фонвизинского ВлНедоросляВ», в 1764 году, В.И. Лукин написал комедию ВлМот, любовию исправленныйВ», в которой вывел на русскую сцену персонажей с весьма характерными именами. Один, светлый, полюс этого произведения составляют Добросердов и Правдолюбов. Другой, резко противопоставленный этим персонажам, тАУ Злорадов, Докукин, Безотвязный, Пролазин, который, кстати, является стряпчим. Героев с именами Чужехват и Пасквин можно встретить и в комедии А.П. Сумарокова ВлОпекунВ».
Так что два полюса в ВлНедорослеВ» с Милоном, Правдиным, Стародумом и Софьей, имя которой, к слову, с греческого языка переводится как ВлпремудростьВ», и Скотининым, Простаковыми и Вральманом не являлись для современников Фонвизина чем-то уж очень новым.
Кроме того, задолго до этих произведений на русской сцене появлялись герои народного театра с не менее говорящими именами типа Зарез-Головорез, Преклонский и Безобразов.
Что уж говорить о том, что в зарубежной драме персонажи с говорящими именами давно утвердились на сцене. Чего стоят одни только герои Жан-Батиста в пьесе ВлЛюбовь-исцелительницаВ»! Именно об именах, которые носят персонажи этой комедии, Михаил Булгаков писал в книге ВлЖизнь господина де МольераВ»: ВлОни носили имена, которые для Мольера за весёлым ужином придумал Буало, воспользовавшись греческим языком. Первый врач назывался Дефонандрес, что значит убийца людей. Второй тАУ Баис, что значит лающий. Третий тАУ Мокротон, что значит медленно говорящий и, наконец, четвёртый тАУ Томес тАУ кровопускатель.
Однако справедливости ради надо сказать, что не всех персонажей ВлНедоросляВ», исходя из их имён, можно отнести к положительным или отрицательным героям. Например, Цыфиркин и Кутейкин являются лексически нейтральными и говорят лишь о роде занятий наставников Митрофана.
Что же касается имени Митрофан (в буквальном переводе с греческого языка означает Влявляющий свою матьВ», т.е. похожий на свою мать), то с ним благодаря фонвизинской комедии произошла весьма любопытная трансформация. Прежде лексически нейтральное имя собственное уже больше двух веков считается едва ли не ругательством, и уж во всяком случае, Митрофанами у нас в России принято называть лентяев, недоучек и невежд.
Кстати, об именах героев русской драмы 18 века в своей статье о комедии А.С. Грибоедова ВлГоре от умаВ» Аполлон Григорьев не без язвительности заметил: ВлЭто совсем не смешной анекдотец, переложенный на разговор, не такая комедия, где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, ОбдираловымиВ».
Однако с говорящими именами у Фонвизина не так всё просто и однозначно. Разумеется, в том, что это тАУ наследие классицистического театра, сомневаться не приходится. Но не все герои оправдывают свои имена. Об этом же пишут Пётр Вайль и Александр Генис: ВлФонвизина принято относить к традиции классицизма. Это верно, об этом свидетельствуют даже самые поверхностные с первого взгляда детали: например, имена персонажей. Милон тАУ красавчик, Правдин тАУ человек искренний, Скотинин тАУ понятно. Однако, при ближайшем рассмотрении, убедимся, что Фонвизин классик только тогда, когда имеет дело с так называемыми положительными персонажами. Тут они ходячие идеи, воплощённые трактаты на моральные темыВ».
Эта фраза парадоксальна. Например, в ней есть позиции, противоречащие друг другу, поскольку Скотинин никак не может быть отнесён к числу положительных героев. Бесспорно, однако, то, что ни Фонвизин, ни его комедии, ни персонажи ВлНедоросляВ» и ВлБригадираВ» не укладываются в прокрустово ложе традиций классицизма.
А фамилия Адама Адамыча тАУ Вральман, отчасти русская, отчасти немецкая, тАУ даёт начало множеству такого рода говорящих имён у авторов, наследовавших классику эпохи Екатерины Великой.
Огромный интерес по интересующей нас проблеме представляет творчество А.С. Грибоедова. Как известно, перу автора ВлГоря от умаВ» принадлежат порядка десяти драматических произведений. Бесспорно, ученические произведения, а также комедии, написанные в соавторстве с А.А. Жандром и П.А. Вяземским, не идут ни в какое сравнение с гениальным ВлГорем от умаВ». Однако говорящие имена в небольшом произведении Грибоедова 1818 года ВлПроба интермедииВ» не могут не обратить на себя внимание. Имена эти предельно незатейливы и почти исчерпывающе характеризуют их носителей-актёров: Алегрин, Резвушков, Припрыжкин, Свисталова, Диезина.
Особого внимания заслуживают и фамилии героев пьесы ВлПритворная неверностьВ», являющейся вольным переводом комедии французского драматурга Н.Т. Барта, в которой Грибоедов русифицировал имена героев, дав Влстарому франтуВ» фамилию Блёстов, а двум другим персонажам тАУ Рославлев и Ленский. Автор рецензии на эту комедию, опубликованной в журнале ВлСын ОтечестваВ» в 1881 году, кроме всего прочего, отмечал: ВлПереводчики ВлПритворной неверностиВ», по примеру других новейших писателей, дали почти всем действующим своим имена русские, заимствованные от собственных имён русских городов и рек (например, Рославлев и Ленский)В». Нужно ли говорить о том, что впоследствии эти имена были перенесены в произведения других писателей тАУ А.С. Пушкина и М.Н. Загоскина.
Но, наибольший интерес в творчестве Грибоедова в использовании им говорящих имён представляет комедия ВлГоре отумаВ».
Н.М. Азарова совершенно справедливо относит Влпринцип ВлговорящихВ» фамилий к влиянию классицизма, разделяя их на три типа:
1) собственно говорящие, Влкоторые сообщают об одной важной черте герояВ» (Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);
2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;
3) ассоциативные тАУ Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы.
Фамилия ВлЧацкийВ» несет в себе зарифмованный намек на имя одного из интереснейших людей той эпохи: Петра Яковлевича Чаадаева. В черновых вариантах ВлГоря от умаВ» Грибоедов писал имя героя иначе, чем в окончательном: ВлЧадскийВ». Фамилию же Чаадаева тоже нередко произносили и писали с одним ВлаВ»: ВлЧадаевВ». Именно так, к примеру, обращался к нему Пушкин в стихотворении ВлС морского берега ТавридыВ»: ВлЧадаев, помнишь ли былое?В»тАжВ 1828-1830 г. Чаадаев написал и издал историко-философский трактат ВлФилософические письмаВ». Но взгляды, суждения, идеи тАУ словом, сама система мировоззрения тридцатишестилетнего философа оказалась настолько неприемлема для николаевской России, что автора ВлФилософских писемВ» постигло небывалое и страшное наказание: высочайшим (то есть лично императорским) указом он был объявлен сумасшедшим. Так случилось, что литературный персонаж не повторил судьбу своего прототипа, а предсказал ее.
Кроме Н.М. Азаровой, о говорящих именах в ВлГоре от умаВ» высказывались многие авторы. Например, О.П. Монахова и М.В. Малхазова в статье ВлПроблема жанра. Основные приёмы комическогоВ» пишут: ВлК приёмам комического, безусловно, можно отнести и приём Влговорящих имёнВ». Это один из традиционных приёмов мировой литературы, преданный забвению в наше время. До середины минувшего века он был очень популярен. Имя персонажа предполагало его характер, становилось как бы эпиграфом к образу, определяло авторское отношение к герою и настраивало читателя на соответствующий лад. Грибоедов искусно пользуется этим приёмом в комедии. Его Тугоуховский действительно глух, Молчалин тАУ скрытен и подчёркнуто немногословен. Скалозуб к месту и не к месту острит и хохочет тАУ Влскалит зубыВ». Фамилия Павла Афанасьевича Фамусова соотнесена с латинским словом ВлмолваВ». Таким образом автор подчёркивает одну из важнейших черт этого героя: его зависимость от молвы и страсть разносить слухиВ».
К этому можно добавить, что фамилия Фамусов вполне соотносится и с английским famous, то есть Влизвестный, знаменитыйВ», что не менее важно в характеристике Влмосковского тузаВ».
Кроме того, необходимо отметить, что классифицировать имена грибоедовских героев можно и с той точки зрения, насколько просты они или усложнены. Действительно, Тугоуховские и Скалозуб расшифровываются достаточно просто, примерно так же, как герои ранней комедии Грибоедова ВлСтудентВ» - гусарский ротмистр Саблин и Полюбин, герой-любовник, испытывающий горячее чувство к Вареньке. В этом смысле и фамилия Репетилов, Хлёстова, Загорецкий не представляют большого труда. То же можно сказать и о Молчалине. Однако в той же степени, как не прост этот персонаж, сложны для расшифровки его фамилия, имя и отчество. Ведь Алексей в переводе с греческого значит ВлзащитникВ». Да и жизненный опыт показывает, что, как правило, Алексеи тАУ покладистые, смирные люди. ВлСлабохарактерный добрякВ», тАУ так характеризует это имя С.Д.Довлатов в книге ВлНашиВ».
Отчество же Алексея Молчалина указывает на его незнатное происхождение. Тверской обыватель Степан Молчалин тАУ это вам не московский туз Павел Афанасьевич Фамусов.
Не менее сложно ВлвыстроеноВ» имя главного героя ВлГоря от умаВ» Александра Андреевича Чацкого. Собственно имя этого персонажа в переводе с греческого значит Влмужественная защитаВ», а в паре с отчеством Андреевич тАУ то есть сын Влмужественного, храброгоВ» - составляется весьма примечательный ВлбукетВ». Надо ли удивляться темпераменту, мужеству Чацкого и его умению отстаивать свои мнения?! Кстати, кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот Влрыцарь без страха и упрёкаВ» - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду, так же, как и Трубецкие, Волконские, Оболенские. Об этом можно прочесть в книге А.В. Суперанской и А.В. Сусловой ВлСовременные русские фамилииВ»: ВлСуффикс -ской (-ский) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин. Относительная нечастотность его в фамилиях исторически объясняется происхождением самих этих фамилий. Первоначально он отмечается в княжеских фамилияхтАжВ» Естественно, сам Чацкий очень хорошо помнит о знатности своего рода; он Влчлен английского клубаВ», как и Фамусов, вряд ли забывает о том, какая разница между ним и безродным Молчалиным.
Особого разговора заслуживают также имена Платона Михайловича Горичева, Софии Павловны Фамусовой.
Обратим внимание и на то, как много в комедии имён и отчеств типа Сергей Сергеевич, Антон Антонович, Фома Фомич. Полагаем, это ещё один способ подчеркнуть, что предрассудки и нравы Влвека минувшегоВ» преспокойно перекочёвывают в век 19.
Что же до Влсмешенья языков: французского с нижегородскимВ», то оно присутствует и в фамилии, как уже было отмечено, Фамусов (famous), и в фамилии Репетилов, которая образована от французского repeater, то есть повторять. Так, кстати, немецкое влияние сказывалось в фамилии Адама Адамыча Вральмана из ВлНедоросляВ» Д.И. Фонвизина.
Итак, с какой же целью использует Грибоедов ВлговорящиеВ» фамилии?Это не только дань господствующему на русской сцене классицизму, не только жанровая особенность комедии, но и яркая характеристика персонажа. И если имя собственное производится из нарицательного (ВлПростаковыВ» от ВлпростакВ», ВлСкотининыВ» от ВлскотинаВ»), прямо и однозначно указывая на главную и единственную черту характера, то фамилии героев ВлГоря от умаВ» тоже часто ВлговорящиеВ», но функция их иная, чем в классицизме: в фамилиях задан определенный круг ассоциаций, который в целом не упрощает, а наоборот, осложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Такие имена, как Молчалин, не только сохраняют в себе первоначальное значение (ВлмолчатьВ»), но и сами по себе являются потенциальными нарицательными именами: эта возможность реализуется уже в тексте: (ВлМолчалины блаженствуют на свете!В»; ВлВ нем Загорецкий не умрет!В»), а впоследствии в статье И.А. Гончарова ВлМильон терзанийВ», где говорится, например, о ВлЧацкихВ» во множественном числе. Мы можем рассматривать ВлмолчалинствоВ» как социальный и культурный феномен.
Таким образом, вместо системы амплуа и однозначных характеров с простыми ВлговорящимиВ» фамилиями мы обнаруживаем в комедии Грибоедова систему социально и культурно обусловленных типов, изображаемых по принципу реалистической типизации и индивидуализации. Кроме того, можно заметить, что в комедии Грибоедова ВлговорящиеВ» фамилии не только указывают на какой-то аспект характера героя, но еще и отсылают к теме человеческого общения - ВлговорениеВ» (Фамусов от лат. тАУ ВлмолваВ»; Репетилов от франц. тАУ повторять; Скалозуб тАУ Влскалить зубыВ»; и ВлслушаниеВ» (Тугоуховские), ВлмолчаниеВ» (Молчалин). Значит, имена героев значимы не только по отдельности, но и все вместе: в совокупности они составляют важный символический ключ к пониманию проблематики ВлГоря от умаВ»: ведь это комедия о трудностях общения (именно поэтому сквозные мотивы в ней тАУ глухота и непонимание). Такая глубокая символичность не свойственна ВлговорящимВ» фамилиям в классицизме.
Итак, можно сделать вывод, что Грибоедов лишь формально сохраняет классические рамки, наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием
Виртуозным мастером в деле нарекания своих героев говорящими именами был и Н.В. Гоголь. В его драмах можно найти фамилии-прозвища: Держиморда, Яичница и Земляника. Гоголь мастерски обыгрывает и двойные фамилии, которые, к слову сказать, принадлежали исключительно знатным людям: Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Воронцовы-Дашковы, Муравьёвы-Апостолы.
Судья же из комедии ВлРевизорВ» также носит двойную фамилию тАУ Ляпкин-Тяпкин, которая едва ли свидетельствует о почтении автора к этому герою.
Что же касается двойной фамилии городничего, то о ней в книге ВлСовременные русские фамилииВ»: ВлСквозник (по Далю) в переносном значении Влхитрый пройдохаВ», Влопытный плутВ», в прямом значении тАУ ВлсквознякВ», Влсквозной ветерВ». Дмухати по-украински значит ВлдутьВ». Двойная фамилия как пример высокородного дворянина в данном случае оказывается двойным намёком на продувное мошенничествоВ».
Продолжая образование имён литературных персонажей с помощью иноязычных словообразовательных средств, Гоголь вводит в комедию доктора Гибнера, в больнице которого, как известно, все больные, Влкак мухи, выздоравливаютВ».
Очень богата на ассоциации и фамилия мнимого ревизора. Есть в ней что-то от хлёсткости, бойкости героя и от словосочетания Влхлестать через крайВ», поскольку Иван Александрович тАУ мастер безудержного вранья. Хлестаков, кроме того, не откажется Влзаложить за воротникВ» - ВлнахлестатьсяВ». Он же не прочь поволочиться за Анной Андреевной и Марьей Антоновной тАУ ВлпоухлёстыватьВ».
Подчёркивая сходство двух Влгородских помещиковВ», Гоголь хитроумно делает их полными тезками, а в фамилиях меняет лишь одну букву (Бобчинский, Добчинский). В русской драме такой приём был впервые использован именно в ВлРевизореВ».
Много любопытного можно обнаружить также и в пьесе Гоголя ВлИгрокиВ», где мнимые Кругель, Швохнев, Глов, Утешительный и Псой Стахич Замухрышкин объегоривают афериста-любителя Ихарёва. Забавно, что Псой Стахич оказывается Флором Семёновичем Мурзафейкиным, а Глов-старший на самом деле тАУ Иван Климыч Крыницын. Впрочем, кто знает, может быть, эти имена тАУ тоже вымышленные.
Кстати, фамилия Глов весьма интересна тем, что подобным образом называли незаконнорождённых детей в дворянской среде. Так возникла фамилия героя романа В. Набокова Пнин (от Репнин), Мянцев и Умянцев (от Румянцев), Бецкой (от Трубецкой).
Подводя итоги, можно констатировать, что в творчестве Н.В. Гоголя говорящие имена получили дальнейшее развитие, стали ещё значимее, начали приобретать пародийное звучание.
С точки зрения рассматриваемого нами феномена говорящих имён в пьесах этого великого драматурга можно найти много нового, замечательного материала. Коснёмся лишь самых интересных моментов использования этого литературного приёма в наиболее известных пьесах Островского.
Например, в пьесе ВлГрозаВ» нет случайных имен и фамилий. Тихоня, слабовольный пьяница и маменькин сынок Тихон Кабанов вполне оправдывает своё имя. Кличка его ВлмаменькиВ» тАУ Кабаниха давно переосмыслена читателями как имя. Недаром создатель ВлГрозыВ» уже в афише представляет эту героиню именно так: ВлМарфа Игнатьевна Кабанова (Кабаниха), богатая купчиха, вдоваВ». Кстати, её старинное, почти зловещее имя в паре с Савелом Прокофьевичем Диким вполне определённо говорит и об их характерах, и об образе жизни, и о нравах. Интересно, что в переводе с арамейского имя Марфа переводится как ВлгоспожаВ».
Много любопытного содержит в себе и фамилия Дикой. Дело в том, что окончание -ой в соответствующих словах ныне читается как -ий(-ый). Например, пушкинское Влсвободы сеятель пустыннойВ» (в нынешнем произношении тАУ ВлпустынныйВ») значит ВлодинокийВ». Таким образом, Дикой тАУ не что иное, как Влдикий человекВ», попросту ВлдикарьВ».
Символический смысл имеют имена и фамилии и в пьесе ВлБесприданницаВ». Лариса тАУ в переводе с греческого тАУ чайка. Фамилия Кнуров происходит из диалектного слова кнур тАУ боров, хряк, кабан. Паратов этимологически связан с прилагательным поратый тАУ бойкий, сильный, дюжий, усердный. Вожеватов происходит от словосочетания Влвожеватый народВ», имеющего значение развязный, беспардонный. В имени, отчестве и фамилии матери Ларисы, Хариты Игнатьевны Огудаловой, значимым оказывается все. Харитами (от греческого харис тАУ изящество, прелесть, красота) величали цыганок из хора, а Игнатами называли в Москве каждого цыгана. Отсюда и сравнение дома Ларисы с цыганским табором. Фамилия происходит от слова огудать - обмануть, обольстить, надуть. Юлий Капитонович Карандышев по контрасту имени и отчества с фамилией уже содержит в зерне образ этого человека. Юлий тАУ имя знатного римского императора Цезаря, Капитон тАУ от латинского капитос тАУ голова, Карандышев тАУ от слова карандаш тАУ недоросток, коротышка, человек с непомерными и ничем не обоснованными претензиями. Так психологически многозвучные человеческие характеры вырисовываются уже с первых страниц пьесы.
Удивительно интересна с точки зрения исследования семантики говорящих имён и пьеса ВлГорячее сердцеВ», в которой целое созвездие любопытнейших фамилий, имён и отчеств героев. Вот, кстати, как пишет об этом В. Лакшин в статье ВлПоэтическая сатира ОстровскогоВ»: ВлМожет быть, самая яркая и едкая в политическом смысле фигура комедии тАУ Серапион Мардарьич Градобоев. Ну и имечко изобрёл для него Островский! Серапион легко переиначивается в ВлскорпионаВ», как и прокличет его грубая Матрёна, Мардарий звучит рядом с неблагозвучным словом ВлмордаВ», а уж Градобоев тАУ фамилия, переполненная до краёв иронической семантикой: не только побитые градом посевы, но и бой, навязанный городуВ». К слову сказать, Градобоев тАУ не кто иной, как городской голова города Калинова (вспомним ВлГрозуВ», ВлЛесВ»), который не очень миндальничает с обывателями.
Есть в ВлГорячем сердцеВ» и купец Курослепов, который то ли от пьянства, то ли от опохмела страдает чем-то вроде куриной слепоты: не видит того, что твориться у него под носом. Кстати, его приказчик, фаворит мадам Курослеповой, носит характерное имя тАУ Наркис.
Если полистать произведения А.Н. Островского, можно найти много персонажей с говорящими именами. Это Самсон Силыч Большов, богатый купец, и Лазарь Елизарич Подхалюзин, его приказчик (пьеса ВлСвои люди тАУ сочтёмсяВ»); Егор Дмитриевич Глумов из драмы ВлНа всякого мудреца довольно простотыВ», который действительно глумится над окружающими; актриса провинциального театра Негина из ВлТалантов и поклонниковВ» и любитель деликатного обращения купец Великатов.
В пьесе ВлЛесВ» Островский настойчиво нарекает героев именами, связанными с понятиями Влсчастье и несчастьеВ», а также с Влраем, аркадиейВ». Недаром имя помещицы Гурмыжской тАУ Раиса. Да и корень фамилии Раисы Павловны наводит на определённые размышления. А.В. Суперанская и А.В. Суслова пишут об этом: ВлИмя Раисы Гурмыжской тАУ богатой помещицы тАУ в русском языке созвучно со словом ВлрайВ». Разгадку же её фамилии можно найти в другой пьесе Островского тАУ ВлСнегурочкаВ» - В словах Мизгиря, который рассказывает о чудесном острове Гурмызе посреди тёплого моря, где много жемчуга, где райская жизньВ».
А о сценических именах провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева те же авторы пишут так: ВлНепревзойдённым мастером имён и фамилий остаётся Островский. Так, в пьесе ВлЛесВ» он показывает провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева. Да не просто Счастливцева, а Аркадия (ср. Аркадия тАУ легендарная счастливая страна, населённая пастушками и пастушками). Геннадий Несчастливцев (Геннадий тАУ греч. благородный) тАУ благородный трагический актёр. И особенно трагичной на фоне этих имён представляется их общая судьбаВ».
Итак, одним из приемов образования фамилий у Островского является метафоризация (переносное значение). Так, фамилия Беркутов (ВлВолки и овцыВ») и Коршунов (ВлБедность не порокВ») образованы от названий хищных птиц: беркут тАУ сильный горный орел, зоркий, кровожадный; коршун тАУ хищник послабее, способный схватить добычу поменьше. Если персонаж с фамилией Беркут из породы ВлволковВ» (что подчеркнуто названием пьесы) и ВлпроглатываетВ» целое крупное состояние, то Коршунов в пьесе мечтает украсть, как цыпленка, из отчего дома слабое, хрупкое существо (Любовь Гордеевну).
Многие фамилии у Островского образованы от общенародных слов (названий зверей, птиц, рыб) с ярко выраженным отрицательным значением: они как бы характеризуют людей по тем свойствам, которые присущи животным. Баранчевский и Переярков глупы, как бараны; Лисавский хитер, как лиса; Кукушкина эгоистична и бессердечна, как кукушкатАж
Фамилия у Островского может указывать и на внешний вид человека: Пузатов, Бородавкин, Плешаков, Курчаев, Белотелова; на манеру поведения: Гневышев, Громилов, Лютов, Грознов; на образ жизни: Баклушин, Погуляев, Досужаев; на социальное и материальное положение: Большов, ВеликатовтАжА в фамилиях Гольцов, Мыкин, Тугина, Кручинина указывается трудная, полная нужды и лишений жизнь их носителей.
Почти треть всех фамилий в произведениях драматурга тАУ диалектного происхождения: Великатов (ВлТаланты и поклонникиВ») от великатый, то есть Влвеличавый, видный, важный, чванный, гордый, вежливый, умеющий обращаться с людьми, внушающий к себе уважениеВ»; Лыняев (ВлВолки и овцыВ») от лынять, то есть Влотлынивать, уклоняться от делаВ» (Толковый словарь В.И.Даля, том 2), Хлынов (ВлГорячее сердцеВ») от хлын тАУ Влмошенник, вор, обманщик в купле-продажеВ», Жадов (ВлДоходное местоВ») от жадать тАУ в старинном значении: Влиспытывать сильное желаниеВ».
Богаты пьесы Островского смешными фамилиями: Разлюляев (ВлБедность не порокВ»), Маломальский (ВлНе в свои сани не садисьВ»), Недоносков и Недоростков (ВлШутникиВ»)тАж
В качестве Влстроительного материалаВ» для образования фамилий персонажей Островский не часто, но использует искаженные иностранные слова: Паратов (ВлБесприданницаВ») от французского ВлпарадВ» (все делает напоказ, любит покрасоваться, пустить пыль в глаза. В театре А.Н. Островского говорящие имена настолько точны и значительны, что впору говорить о виртуозном, феноменальном владении драматургом этим приёмом.
Хорошо известно, что, когда какое-то явление или феномен культуры достигает определённого уровня, становится повсеместно известным и популярным, его начинают пародировать. Так и с говорящими именами. Мы уже отчасти касались того, что Гоголь пародировал некоторые дворянские фамилии. Кстати, множество такого рода фамилий и у М.Е. Салтыкова-Щедрина: Перехват-Залихватский из ВлИстории одного городаВ», Серпуховский-Догоняй, Урюпинский-Доезжай из ВлЗа рубежомВ», Пересвет-Жаба из ВлСатир в прозеВ». Однако в данном случае мы имели дело с явлением скорее социальным, политическим, а уж потом тАУ литературным.
В полном же смысле пародийные имена и соответственно герои появляются в творчестве Козьмы Пруткова, созданного дружными усилиями А.К. Толстого и братьев Жемчужниковых. Нужно ли удивляться тому, что герои комедии ВлФантазияВ» носят сплошь пародийные имена. Так, герой, которого авторы представляют как Влчеловека приличногоВ», носит фамилию Кутило -Завалдайский; Влчеловек застенчивыйВ», естественно, наречён Беспардонным. ВлЧеловек, торгующий мыломВ», в этой комедии оказывается князем Касьяном Родионовичем Батог-Батыевым. В этой двойной фамилии нашли себе место и Батый, и батоги. Явной перекличкой с именем сына Манилова звучит имя Фемистокла Мильтиадовича Разорваки. И в драме ВлЛюбовь и СилинВ» Козьма Прутков выводит на сцену генеральшу Кислозвёздову, Влнемую, но сладострастную вдовуВ», и Сильва-дон-Алонзо-МерзавцаВ», Влзаезжего гишпанцаВ».
Не менее пародийны и смешны имена комедии ВлЧерепослов, сиречь френологВ». Вот Шишкенгольм, Влфренолог, старик бодрый, плешивый, с шишковатым черепомВ», вот Вихорин тАУ Влгражданский чиновник. Лицо бритое, лысый, в парикеВ». Знать, потому он и Вихорин.
Пародия всегда сосуществует параллельно с тем, что она высмеивает.
Можно предположить, что у драматургов позднейших эпох говорящие имена персонажей должны были измениться. Творчество Антона Павловича Чехова тАУ яркое тому подтверждение.
О том, как изменился унаследованный у классицистов приём, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу ВлЛошадиная фамилияВ». ВлЛобовая атакаВ» с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. ВлЛошадинойВ» фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов тАУ это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье ВлВсе тАУ в садуВ» о творчестве Чехова писали: ВлВ противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников тАУ ВлХмурые людиВ».
Фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа ВлмерлихлюндияВ» и Чебутыкин тАУ из одного ряда. То же можно сказать и о героях ВлЧайкиВ» Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: ВлИмя её постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляетВ». Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны тАУ Аркадина. Ну как тут не вспомнить пьесу ВлЛесВ» Островского.
Фамилия беллетриста Тригорина тАУ насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.
Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве тАУ Гаевой). Здесь тАУ и рана, и любовь, и гай (по В.И. Далю тАУ дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса ВлВишнёвый садВ» - настоящий кладезь говорящих имён. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова тАУ Петя.
Конечно, в ранних рассказах Чехова царствуют всё те же Кувалдины, Хрюкины и Очумеловы (синонимы: одуреть, потерять соображение, эта же деталь подчеркивается и в его поведении, в отсутствии собственного мнения). Да и в драмах можно найти привычные для времён Островского имена. Например, персонаж ВлТрёх сестёрВ» Солёный в чём-то сродни Скалозубову тАУ его шутки попахивают дурным тоном, весьма примитивны, неумны тАУ ВлсолёныВ», а фамилия его больше похожа на кличку типа Утешительный.
Однако такого рода имена в чеховском театре тАУ скорее, исключение, чем правило. А царит в его драматических шедеврах иное имя, соответствующее новому герою, новому характеру конфликта, новому театру тАУ театру Чехова.
Заключение
Цель данной работы была рассмотреть использование говорящих фамилий в произведениях русских писателей XIX века. Экспрессивное использование имен собственных свойственно многим писателям. И если говорящие фамилии у Д.И. Фонвизина тАУ это наследие классицизма, резкое деление героев на положительных и отрицательных, то в творчестве А.С. Грибоедова говорящие фамилии тАУ не только дань классицизму, но и яркая характеристика персонажа, в фамилии задан определенный круг ассоциаций, который не упрощает, а, напротив, усложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Н.В. Гоголю удается мастерски обыгрывать двойные фамилии (этот прием использует позже и М.Е. Салтыков-Щедрин), создавать фамилии-прозвища, образовывать имена литературных героев с помощью иноязычных словообразовательных средств.
Таким образом, говорящие имена, в русской литературе начиная от Лукина и Сумарокова и заканчивая Чеховым, как выяснилось, проходят в своём становлении и развитии через ряд этапов. Наивные, несколько ходульные, почти одномерные имена типа Обдиралова и Добрякова сменяются более психологически сложными и обосно
Вместе с этим смотрят:
"Грусть и святость" (Поэтическое богословие Николая Рубцова)
"Донские рассказы" Михаила Шолохова
"Живопись слова" в японской поэзии
"Записки из подполья" как исток философии экзистенциализма Ф.М. Достоевского
"Подпольный человек" Ф.И. Достоевского