ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЫМОГАТЕЛЬСТВА КАК УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ КАТЕГОРИИ

Страница 12

Рыбин потребовал от Перминова ежемесячной платы за то, что тот торгует молочной продукцией на территории продуктового рынка «Северный». Последний платить отказался, так как ежемесячно платит за аренду торгового места непосредственно администрации рынка. На это Рыбин предупредил, что если Перминов деньги давать не будет, его изобьют. Через месяц Рыбин и Карпов пришли к Перминову, и Рыбин повторил требования, а затем с целью заставить его платить оба стали угрожать убийством и причинили ему телесные повреждения. Перминов испугался и вынужден был сказать им, что у него есть деньги в автомобиле, припаркованном рядом с его торговым местом. Рыбин взял оттуда деньги. Карпов, понимая, что Перминов не собирается в будущем платить им деньги, с силой нанес ему удар по лицу стеклянной бутылкой, причинив легкий вред здоровью.

Изменяя приговор суда, коллегия указала, что, решая вопрос о квалификации отдельно каждого вмененного деяния, суд первой инстанции искусственно разграничил объективную сторону совершенного Карповым и Рыбиным одного преступления.

Осужденные завладели деньгами потерпевшего в процессе вымогательства, с целью ежемесячного получения от него данной суммы. Их действия, связанные с завладением деньгами, полностью охватывались составом преступления – вымогательства и не требовали дополнительной квалификации как разбой или грабеж.

Поэтому квалификация действий Рыбина и Карпова по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 161 и пп. «б», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ признана Судебной коллегией излишней и осуждение по данным статьям исключено. Кроме того, квалифицируя действия Рыбина как вымогательство, совершенное неоднократно, суд сослался на то обстоятельство, что он дважды незаконно требовал передачи чужого имущества. Однако по делу установлено, что Рыбин дважды одному и тому же лицу – Перминову – предъявлял одно незаконное требование - ежемесячно отдавать по 2000 руб. в связи с торговой деятельностью. Коллегия обоснованно пришла к выводу, что данные действия Рыбина неоднократности не образуют, и этот квалифицирующий признак также исключен из обвинения[85].

Наряду с отграничением вымогательства от насильственного грабежа и разбоя в правоприменительной практике вызывает немало трудностей квалификация преступлений, связанных с принуждением к совершению сделки или отказу от ее совершения. По формальным признакам эти действия подпадают под действие сразу двух статей УК РФ – 163 «Вымогательство» и 179 «Принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения».

Диспозиция обеих статей практически полностью совпадают, за исключением дополнения, содержащегося в ст. 179 УК РФ, – «при отсутствии признаков вымогательства». Таким образом, о каком отсутствии признаков вымогательства может идти речь, если в самой статье о вымогательстве дается его столь объемлющая характеристика, под которую подойдет любое действие с препятствием к сделке или понуждение е ее совершению, в частности, в диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ, где говорится о «совершении других действий имущественного характера».

В связи с существующей проблемой в теории уголовного права разграничению указанных составов преступления уделяется большое внимание[86]. Так, содержание «совершения других действий имущественного характера» уже традиционно понимается как выполнение юридически значимых для потерпевшего действий, в результате которых сам вымогатель либо подставные лица получают имущественную выгоду либо избавляются от материальных затрат[87].

Примером подобного преступления – склонения к заключению явно убыточной следки – может послужить приговор Советского районного суда г. Орска.

Советским районным судом г. Орска были осуждены Куприев и Нажмутдинов по п. «б» ч. 2 ст. 179 и п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ за то, что с целью незаконного обогащения они требовали от Скоробулатовой обменять принадлежащую ей благоустроенную квартиру на неблагоустроенную. Что принудить Скоробулатову к обмену, они избивали ее мужа, угрожали ему убийством. Опасаясь расправы над мужем, Скоробулатова была вынуждена согласиться на предлагаемый ей обмен квартиры, куда затем и переехала, получив в качестве «компенсации» 150 тыс. руб.[88]

Верховный Суд РФ приговор отменил, указав следующее.

Виновность Куприева и Нажмутдинова в совершении вымогательства установлена. Их действия квалифицированы правильно. Вместе с тем их осуждение за принуждение Скоробулатовой к совершению сделки по обмену ее квартиры нельзя признать обоснованным.

В соответствии с диспозицией ст. 179 УК РФ уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки наступает в том случае, когда действия виновного не содержат состава другого преступления вымогательства.

В данном случае принуждение Скоробулатовой к обмену ее квартиры судом обоснованно квалифицированы как вымогательство. Соответственно дополнительной квалификации действий виновных по ст. 179 УК РФ не требовалось[89].

Таким образом, при отграничении принуждения к сделке от вымогательства необходимо установить характер требований, которые предъявлял виновный. При принуждении к совершению сделки отсутствуют такие признаки, обязательные для вымогательства, как безвозмездность и корыстная цель[90].

Наряду с вышеуказанными проблемами в правоприменительной деятельности допускаются многочисленные ошибки в квалификации в случаях, когда лицо совершает самоуправные действия, а обвинение предъявляется по вымогательству.

К самоуправству, как это вытекает из диспозиции ст. 330 УК РФ, относится совершение лицом каких-либо самовольных действий вопреки установленному законодательством или иным нормативно-правовым актом порядку, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями был причинен существенный вред.

Объектом защиты в данном случае являются интересы государственной власти, порядок управления, обеспечивающий реализацию организациями или гражданами их субъективных прав, к которым следует отнести личные имущественные и неимущественные права.

Вымогательство относится к преступлениям против собственности, причиняющим имущественный или иной ущерб, без признаков хищения. Объектом защиты при вымогательстве являются одновременно собственность, личность, а в случае применения насилия – также и здоровье человека.

При вымогательстве субъект, преследуя цель незаконного обогащения, действует по корыстным мотивам, осознавая, что его действия носят заведомо незаконный характер.

Самоуправные действия также направлены на чужое имущество, но характеризуются тем, что субъект, причиняя вред собственнику имущества, считает, что на это имущество он имеет полное право, то есть изымая и обращая в свою пользу чужое имущество, это лицо осознает, что оно действует в целях осуществления своего действительного или предполагаемого права на это имущество[91].

Так, органами предварительного следствия Моисееву и Яшкову было предъявлено обвинение по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ – вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору с применением насилия при следующих обстоятельствах.

31 декабря 2008 года в ночное время Моисеев и Яшков направлялись на автомашине под управлением Моисеева по проспекту Ленина. В семистах метрах от остановки «Тагильская» автомобиль под управлением Моисеева совершил дорожно-транспортное происшествие, в результате чего пострадала пешеход Красильникова, которая была доставлена с тяжелыми травмами в больницу и госпитализирована. После этого Моисеев и Яшков приехал к матери Красильниковой и предъявили последней незаконные требования о передаче ему 25 тыс. руб., обосновывая их тем, что в дорожно-транспортном происшествии установлена вина ее дочери, а также своими расходами на ремонт автомашины, подтвержденными документально. Свои требования Моисеев и Яшков подкрепили угрозами в адрес матери Красильниковой о том, что в случае отказа последней выплатить указанную сумму денег они наймет людей, которые изобьют ее и заставят выплатить деньги. Мать Красильниковой восприняла данные угрозы как реальную возможность причинения ей телесных повреждений и передала Моисееву и Яшкову денежные средства в размере 8 тыс. руб.